Совы в Афинах

“Да, из него получается неплохой сторожевой пес”, - сказал Онетор. Словно в доказательство этого, Порпакс залаял, хотя, казалось, не хотел преследовать Соклеоса. Родосец, на самом деле, задавался вопросом, не слишком ли он дружелюбен, чтобы стать настоящим сторожевым псом, не будет ли он заискивать перед ворами, когда должен был укусить. Один из них сказал: “У него есть и другие применения”.

“Например?”

Соклей ничего не имел в виду, задавая этот вопрос; он просто поддерживал беседу. Но, еще раз, Онетор отказался отвечать. Самодовольство, с которым он не ответил, заставило Соклеоса задуматься, не связан ли Порпакс каким-то образом с торговлей трюфелями. Хотя это показалось ему маловероятным - зачем собаке иметь что-то общее с грибами? Порпакс убежал, тявкая.

Раб вернулся, на этот раз с миской ячменной каши и ложкой. Соклей покачал головой. “Нет, спасибо”, - сказал он. “Как я уже сказал твоему хозяину, я позавтракал перед тем, как прийти сюда”.

Но один из них сказал: “Все равно попробуй это, благороднейший. В него добавлено немного измельченных трюфелей, чтобы дать тебе представление о вкусе”.

“В таком случае, я так и сделаю”, - сказал Соклей. Первое, что он заметил, был насыщенный, почти мясной аромат, исходящий от каши. Когда он попробовал ее, его брови взлетели вверх. Он знал, что не должен показывать, насколько впечатлен. Однако иногда мужчина просто не мог ничего с собой поделать. Если бы он сказал, что ему не нравится вкус, Онетор понял бы, что он лжет: “Это… очень вкусно”, - наконец выдавил он и съел овсянку так быстро, как только мог.

“Рад, что вам понравилось”, - сказал один из авторов. “Я бы не хотел, чтобы вы покупали, не зная, на что рассчитываете”.

“Я могу понять почему”, - сказал Соклей немного печально, или, может быть, больше, чем немного. Он знал, что трюфели дорогие. Теперь он понял причину. Он задавался вопросом, сколько же Онетор попытается из него выжать.

“Как вы думаете, вам было бы интересно отвезти мои товары в Афины?” спросил продавец трюфелей.

“Я уверен, что мне было бы интересно”, - ответил Соклей. “Могу ли я себе это позволить, вероятно, это другой вопрос”.

Онетор ухмыльнулся ему. Он мог ухмыляться; он и близко не был таким мрачным, как Онисим. Он сказал: “За высший сорт я беру три сайма по весу трюфелей в серебре. Я не торгуюсь. Если вы хотите их, вы заплатите столько. Вы не найдете никого дешевле в Митилини, и вы не найдете никого с лучшими товарами ”.

Это мог сказать любой торговец. Судя по частоте, с которой имя Онетора всплывало на агоре, он был ведущим торговцем трюфелями в городе. Соклей предположил, что мог бы взять в Афинах шесть или восемь драхм за вес трюфелей в каждой драхме. Но, возможно, есть способ получше. “Тебе обязательно иметь серебро?” спросил он. “Или мы можем обменять товар на товар и оба перепродать с прибылью?”

“Это зависит”, - сказал Онетор. “Что у тебя есть?”

“Папирус и чернила из Египта...” Начал Соклей. Онетор тряхнул головой. Соклей сказал: “Я действительно ожидал, что в Афинах это будет лучше. У меня также есть шелк Коан, который тоже стоит на вес серебра ”.

“Это красивая вещь, но она меня не интересует”, - сказал продавец трюфелей. “Кос не так уж далеко отсюда; шелк довольно распространен на Лесбосе”.

“Хорошо, лучший”, - сказал Соклей. “У меня есть прекрасный пчелиный воск из Иудеи”.

“Любой может найти пчелиный воск”, - вмешался один из них. “Все, что вам нужно сделать, это знать, как не быть ужаленным”.

“Афродита " везет прекрасное вино из Библоса, с букетом таким же сладким, как у Ариусиана”, - сказал Соклей. “Я это не выдумываю. Несколько лет назад мы возили Ariousian в Великую Элладу, и у этого вина аромат под стать ему ”.

“Пусть все будет так, как ты говоришь, благороднейший, и для меня это не будет иметь большого значения”, - ответил Онетор. “Онисим - виноторговец в семье. Возможно, его заинтересует этот винтаж издалека, но меня - нет, разве что попробовать чашечку. Что еще у тебя есть на этот ”акатос"?"

“Вышитая льняная ткань из Месопотамии”, - сказал Соклей. “Изысканные духи с Родоса, острова роз. И настоящий бальзам из Энгеди на Асфальтовом озере в Иудайе, лучший бальзам в мире ”.

“Бальзам, да?” Онетор нахмурился. “Что ты хочешь за это? Это то, от чего я мог бы избавиться здесь, на Лесбосе”.

“Они продают его в Иудее за вдвое больший вес в серебре”, - ответил Соклей.

“Иногда они продают его здесь, в Элладе, также за вдвое больший вес в серебре”, - многозначительно сказал Онетор.

“Не всегда”, - так же многозначительно ответил Соклей. “И если бы я заплатил вдвое больше, а я заплатил, я не собираюсь отпускать это без прибыли. Если ты купишь это у меня, ты также не продашь это по своей цене покупки ”.

“Все это может быть правдой - если вы заплатили то, что говорите. Но кто об этом знает?” Онетор послал Соклею кислый взгляд. “Торговцы прирожденные лжецы”.