Совы в Афинах

“Любезно с твоей стороны, лучший, но не подвергай себя лишним хлопотам”, - сказал Соклей. “Я провел слишком много времени в море и приобрел привычку везде ходить босиком”.

Дамонакс пожал плечами. “Поступай как знаешь”. Он исчез на кухне, вернувшись с завтраком, очень похожим на Соклейский. Он ел быстро, поэтому закончил вскоре после своего гостя. Стряхнув крошки с рук, он сказал: “Тогда, может быть, мы отправимся?”

“Показывай дорогу. Я останусь с тобой”.

Когда Соклей вышел на улицу с Дамонаксом, он увидел солнце, сияющее на севере. Ферма Дамонакса еще немного оставалась в тени, поскольку гора на востоке заслоняла ее от восхода солнца. Дамонакс задал быстрый темп, направляясь к вершине. Казалось, он был удивлен, когда Соклей без проблем поспевал за ним. “Твои ноги действительно тебя не беспокоят”, - выпалил он.

“Нет, вовсе нет”. Соклей попытался скрыть веселье в голосе. “Я не могу вспомнить, когда в последний раз носил обувь, а подошвы у меня твердые, как кожа. Я бы сказал, что мы могли бы участвовать в гонках, но ты знаешь, куда идешь, а я нет. Даже если бы я знал, ты бы, вероятно, победил; я никогда не был быстрым бегуном ”.

Дамонакс склонил голову набок, явно испытывая трудности с тем, чтобы поверить в это. “Но разве ты не потерпел неудачу в том, чтобы поехать на Олимпийские игры несколько лет назад?”

“Я?” Соклей рассмеялся над абсурдностью этой идеи. Затем он щелкнул пальцами. “Я знаю, почему ты так думаешь. Это был не я - это был Менедем ”.

“Так ты говоришь”. Дамонакс продолжал ждать, когда он начнет бежать, или предложит пари о том, кто из них сможет бежать быстрее, или что-то в этом роде. Только когда Соклей просто продолжал безмятежно прогуливаться, его шурин, похоже, осознал, что он, возможно, говорит правду.

Несколько ручьев с гор сбегали к морю. Большинство из них пересыхали летом, оставляя в своих руслах лишь усыпанные камнями овраги. У одной, однако, оставалась тонкая струйка воды даже в самое засушливое время года. Заяц убежал, когда подошли Соклей и Дамонакс.

Указав вверх по течению, Соклей спросил: “Питает ли эту реку источник?”

“Это верно”. Дамонакс опустил голову. “Сейчас мы следуем по ней, пока не доберемся до Долины Бабочек”.

Несколько минут спустя они подстрелили еще одного зайца. Дамонакс вздохнул, возможно, жалея, что с ним нет собак, чтобы он мог поохотиться. Мышь шмыгнула в кусты. Ежик свернулся в клубок. Ящерица на валуне у ручья уставилась на родосцев черными глазками-бусинками. Она высунула язык, словно в насмешку.

Через некоторое время Дамонакс наклонился и зачерпнул рукой немного воды из ручья. “Теплая работа”, - отметил он.

“Да”. Соклей тоже выпил немного воды и плеснул немного на лицо. Это было приятно.

Они пошли дальше. Поток еще немного повернул к северу. “Там!” Сказал Дамонакс. “Видишь те верхушки деревьев?" Сами деревья растут внизу, в долине, иначе вы смогли бы разглядеть остальные. Мы почти на месте.’

Долина Бабочек была длинной и узкой. Соклей задумался, сколько времени потребовалось потоку, чтобы вырезать ее из твердого серого камня. Ветви деревьев по обе стороны соприкасались над журчащим ручьем, затеняя и охлаждая долину. Соклей принюхался. Слабый, почти знакомый пряный запах наполнил его ноздри. “Что это?” - спросил он, снова принюхиваясь.

“Стиракс”, - ответил Дамонакс. “Они делают благовония из камеди. Бабочкам, кажется, тоже нравится аромат”.

“Бабочки...” Когда глаза Соклея привыкли к тени, он увидел их и испустил тихий, восхищенный вздох. Они были повсюду в долине: на камнях и покрывали стволы и ветви деревьев. Их любимым местом, казалось, была большая замшелая скала рядом с небольшим водопадом в дальнем конце долины. Вокруг них клубился туман; возможно, им особенно нравилась здешняя влага. “Как чудесно!” Воскликнул Соклей. “Большое вам спасибо, что привели меня сюда!”

“С удовольствием”, - сказал Дамонакс, как будто он создал долину для пользы Соклеоса.

Соклей протянул руку и осторожно сорвал насекомое с ветки. Его тело было длиной примерно с последний сустав его большого пальца, хотя и намного тоньше. Его верхние крылья были коричневыми, почти черными, с желтыми прожилками. Когда она на мгновение затрепетала, вяло пытаясь улететь, она показала нижние крылья насыщенного малинового цвета с несколькими темными пятнами. Затем она, казалось, смирилась с катастрофой и спокойно сидела у него в руке.

Изучив его еще немного, Соклей повернулся к Дамонаксу. “Прости, лучший, но это не бабочка”.

“Нет?” Его шурин поднял обе брови. “Тогда как бы ты это назвал? Скат? Может быть, оливка?”

Хотя Соклей улыбнулся сарказму, он ответил: “Мотылек”.

“Клянусь собакой, в чем разница?”

“Ах. Теофраст, должно быть, пропустил ту лекцию, пока ты был в Ликейоне. Бабочки отдыхают, подняв крылья за спину, в то время как мотыльки позволяют им лежать ровно - как это. А у бабочек тонкие, похожие на клубки усики, в то время как у мотыльков толстые, волосатые - вот такие. Если у него есть характеристики мотылька, чем еще это может быть?”