Совы в Афинах

Он наблюдал, как лодка доставила его двоюродного брата к берегу, наблюдал, как Соклей поговорил с пожилым местным жителем и вынул изо рта оболос, чтобы передать парню, наблюдал, как седобородый указал вверх по склону и на север, и наблюдал, как Соклей поспешил в том направлении. Он также наблюдал, как люди, которые доставили Соклея на берег, исчезли в винной лавке.

“Шкипер, что ты будешь делать, если у молодого джентльмена возникнут проблемы?” Спросил Диокл. “Отправляться одному в незнакомое место не всегда самое умное, что ты можешь сделать”.

“Как здесь вообще может быть проблема?” Ответил Менедем. “Соклей, кажется, уверен, что это безопасно, и он знает все. Если ты мне не веришь, просто спроси его”.

Диоклес бросил на него укоризненный взгляд. “Большую часть времени вы двое”, - он снова использовал двойственность, возможно, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, возможно, чтобы позлить Менедема, - ”обладаете довольно здравым смыслом. Но когда ты этого не делаешь, ты действительно этого не делаешь ”. В большинстве случаев он добавил бы что-нибудь вроде, имея в виду неуважение. Сегодня он не стал утруждать себя.

Менедем указал на лодку, которая лежала на пляже. “Что я должен делать, когда она там?”

Невозмутимый гребец ответил: “Найдите матросов, которые умеют плавать, и убедитесь, что они хороши и готовы”.

В этом было больше смысла, чем хотелось бы Менедему. Бормоча что-то себе под нос, он прошелся вдоль галеры, спрашивая матросов, умеют ли они плавать. Меньше половины экипажа смогли, что его не удивило, хотя он и сам знал, как это делается. “Мы подождем до получаса после захода солнца”, - сказал он. “Если Соклей не вернется к тому времени...”

Но он был. Менедем заметил его длинную, угловатую фигуру со странной смесью негодования и облегчения. После краткого замешательства, когда Соклей не увидел матросов, он зашел в винную лавку и вывел их оттуда. Они были не слишком пьяны, чтобы отвезти его обратно на Афродиту    .

“А как твои драгоценные солнечные часы?” Спросил Менедем, когда его кузен забрался обратно в "акатос".

“Это было удивительно похоже… на старые, обветшалые солнечные часы”. Соклей выглядел и звучал застенчиво.

“Поужинай, а затем положи свои старые, дряхлые кости на доски”. Менедем говорил грубо, как отец, раздраженный своенравным ребенком. Вот что он чувствовал. Опять же, то, что Соклей чувствовал к нему, никогда не приходило ему в голову.

В глазах Соклея вспыхнуло негодование, но он, казалось, решил, что не может ослушаться такого разумного совета, не выставив себя настоящим дураком. Он завернулся в свой гиматий. Вскоре он уснул. Если он очень мало говорил с Менедемом… Я тоже не очень хочу говорить с ним прямо сейчас, подумал Менедем, как раз перед тем, как его тоже одолел сон.

Соклей посмотрел на вощеные деревянные таблички, на которых он вел отчеты о торговых перевозках в Афины. Пока он уделял им внимание, ему не нужно было беспокоиться о Менедеме. В данный момент это его вполне устраивало.

Лязг! Лязг! Бронзовый квадрат келевстеса выбивал время для гребцов. Ветер стих. Парус был туго натянут до реи. "Афродита" скользила на восток от Сироса по морю мертвого штиля, управляемая десятью кряхтящими, потеющими гребцами с каждого борта: на каждой второй скамье было по человеку.

“Парус поднят!” - крикнул впередсмотрящий на носовой палубе. “Парус поднят с левого борта!”

Это заставило Соклея оторвать взгляд от своих отчетов. Впередсмотрящий указывал на северо-восток. Соклея встал, чтобы видеть дальше. Вскоре он тоже заметил парус. Он прикрыл глаза рукой, чтобы не видеть яркого утреннего солнца.

И не только он качнул головой в ту сторону. Через несколько ударов сердца моряк сказал: “Это круглый корабль. Беспокоиться не о чем”. Он был прав. Этот огромный парус и широкий бревенчатый корпус могли принадлежать только одному из торговых судов, которые перевозили зерно, древесину, дешевое вино, масло и другие товары оптом по Внутреннему морю. Единственный способ, которым круглый корабль мог подвергнуть опасности "акатос", - это столкнуться с ним.

Как только моряки увидели, что корабль на северо-востоке не представляет угрозы, они вернулись к тому, чем занимались. Соклей устал просматривать счета. Он уже хорошо их знал. Наблюдение за круглым кораблем также позволяло ему избегать общения со своим двоюродным братом.

Из-за того, что парус Афродиты?, был заторможен у реи, команде круглого корабля потребовалось больше времени, чтобы заметить ее, чем они могли бы в противном случае. Когда они это сделали, то отвели свой нос в сторону от нее. Они не могли хорошо бежать, не в этот безветренный день. Их кораблю было бы трудно обогнать моллюска.

Со своего места на юте Менедем сказал: “Если бы у меня когда-нибудь возникло искушение стать пиратом, в такое время, как это, я бы сделал это. Эта жирная свинья не может убежать, не может сражаться и не может спрятаться. Она просто сидит там, ожидая, когда ее заберут ”.