Совы в Афинах

И цены оказались удивительно низкими. Соклею пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть изумление на лице, когда парень, который выкладывал на маленький столик позади него ломтики нежного сливочного сыра из козьего молока, запросил не больше, чем родосский сыродел попросил бы за что-нибудь лишь на четверть такого же качества. Местный житель, озабоченного вида мужчина с большими кроличьими глазами и жировиком на одной щеке, принял его удивление скорее за гнев, чем за восторг. “Я могу немного спуститься, лучший”, - поспешно сказал мужчина, еще до того, как Соклей сделал встречное предложение. “Не уходи, пожалуйста”.

Соклей взял себя в руки. “Ну, хорошо”, - сказал он, как будто на самом деле не хотел оставаться. “Может быть, я и не останусь, пока ты ведешь себя разумно”.

“Я могу быть очень разумным, сэр, действительно очень разумным”, - ответил сыровар.

Он тоже это имел в виду. Соклей был почти смущен, торгуясь с ним. Это было похоже на воровство у беспомощного ребенка. Соклей знал, что мог бы заставить китнийца опуститься ниже, чем он в конце концов сделал. У него не хватило духу сделать это. Он утешал себя мыслью, что все равно получит хорошую прибыль от сыра, даже если купит его по этой немного более высокой цене.

Другой продавец через два прилавка продавал острый, рассыпчатый сыр из овечьего молока по таким же низким ценам. Опять же, Соклей мог бы торговаться дороже. Он знал, что Менедем выжал бы из этих людей все возможное, презирая их за дураков, потому что они не понимают, насколько великолепны их сыры.

Торгуясь с некоторыми купцами, даже с большинством торговцев, Соклей торговался так яростно, как только умел. Финикийцы, афиняне, тот торговец трюфелями в Митилини - все они были сами за себя, точно так же, как и он. Эти люди, хотя… Они казались трогательно благодарными за то, что он дал им сколько угодно серебра за их сыры.

“Совы”, - почти с благоговением пробормотал мужчина с рассыпчатым сыром, когда Соклей расплатился с ним. “Разве они не прелестны? Большую часть времени, вы знаете, мы просто обмениваемся вещами между собой. Хотя я получаю несколько сов, и кто знает? Возможно, я даже отправлюсь в Аттику, - он не сказал, в Афины, что, возможно, было за пределами его мысленного горизонта, - и, и, куплю вещи”.

“Для этого и нужны деньги”, - согласился Соклей.

“Это так, не так ли?” Китнианцу это показалось новой идеей. Карийский фермер, находящийся в сотне стадиев от ближайшего крошечного городка, вряд ли мог быть более далек от торговли, которой занимался Соклей, чем этот собрат-эллин, находящийся всего в долгом дне плавания от Афин, бьющегося сердца цивилизованного мира.

Подавив несколько вздохов, Соклей прошел через агору. Его единственной проблемой было выбрать лучшее из лучших. Один мужчина дал ему образец твердого желтого сыра, который заставил его поднять брови. “Не думаю, что я когда-либо пробовал что-либо подобное этому”, - сказал он.

“Я бы не удивился, о чужестранец”, - сказал китниец со скромной гордостью - никто здесь, казалось, не проявлял ничего, кроме скромной гордости. “Это сделано из коровьего молока”.

“Неужели?” Спросил Соклей, и сыровар опустил голову. “Как... необычно”. Немногие эллины, особенно к югу от Боотии (само название которой ассоциировалось со скотом), держали коров. Овцы и козы были гораздо более распространены, поскольку они ценились за свою шерсть, а также за молоко,

“Вам нравится?” - спросил местный житель.

“Это неплохо”, - ответил Соклей; какими бы жалкими он ни считал китнийцев, он не мог заставить себя звучать с излишним энтузиазмом. “Что ты хочешь за клин?”

Он не был удивлен, когда сыровар назвал цену выше, чем ему давали другие. Еще одна причина, по которой в этой части Эллады обитало мало коров, заключалась в том, что им требовалось больше корма из-за количества молока, которое они давали. Несмотря на это, для такого экзотического сыра, как этот, то, что требовалось китнийцу, было совсем неплохо. Соклей торговался немного жестче, чем с другими мужчинами, но лишь немного. Вскоре он и сыровар пожали друг другу руки, чтобы скрепить сделку.

“Я вам очень благодарен”, - сказал парень. “Некоторые из моих соседей думают, что я сумасшедший, раз держу корову, но, думаю, я им показал”.

“Может быть, и так”. Соклей никогда бы не позволил одной относительно небольшой сделке так вскружить ему голову, но он был родосцем, привыкшим торговать по всему Внутреннему морю. Для китнийца, для которого большое путешествие означало прогулку от его фермы до этого маленького городка - он, конечно, не заслуживал называться полисом, - показать немного драхмая своим соседям могло бы стать своего рода триумфом.

Моряки с "Афродиты " помогли Соклею отнести сыры обратно на "Акатос". Одним из них был Телеутас. Искоса взглянув в сторону Соклея, он сказал: “Тебе лучше поскорее доставить нас обратно на Родос. Если ты этого не сделаешь, мы съедим твою прибыль”.