Современная любовь

По дороге я решила зайти в «Джем спа» и навестить месье Лепренса. Мы давно не виделись. Он пригласил меня выпить кофе и сел в излюбленной позе, скрестив ноги по-турецки, на коврик у кофейного столика. Дрожало пламя разноцветных свечей. Вокруг него было много фруктов, сладостей и вина, на стенах были развешаны колбаски, а свисавшие с потолка связки жгучего красного перца переплелись с букетиками розмарина и мяты, образовав ароматный балдахин. Это действительно была подсобка. Я смотрела, как он разливает кофе из поцарапанного старого термоса. Внезапно я почувствовала доверие к этому человеку, как будто годы житейского опыта потеряли всякое значение. Я всегда это чувствовала рядом с ним.

– А ты чуть-чуть осунулась, Круглолицая, – сказал он.

– Просто устала, – ответила я. – Много работы.

– Не в этом дело. Вот, выпей кофе, может, это тебе поможет.

Одной рукой он протянул мне чашку с кофе. Другой рукой – зеркало. Мне не хотелось ни пить кофе, ни смотреть на свое отражение. Я знала, что у меня под глазами круги, и только что завтракала с Родриго. Но я уже привыкла к странностям месье Лепренса и потому сделала глоток и заглянула в зеркало.

Я увидела женщину постарше, сидящую за письменным столом. Ее волосы были элегантно уложены и украшены лентами и жемчугом. Она встала, медленно прошлась по комнате, заложив руки за спину. Подошла к книжному шкафу со стеклянными дверцами. Потом к камину. Потом к окну. В задумчивости потерла лоб двумя пальцами, а затем снова села за стол и продолжила писать. Раздался звон церковного колокола. На ее пальце было кольцо из Испании.

Я села за письменный стол и вновь услышала, как звонят колокола. Это был момент истины. Я не хотела принимать решение. Мой взгляд упал на кольцо на моем пальце. Кольцо Филиппа. Пусть катится ко всем чертям. К черту моего зятя. К черту его благородные и невыносимые амбиции. Сейчас начнется новая война, много моих людей погибнет. В сознании отчетливо возник образ моей сестры. Мария, моя старшая сестра. Мария, королева Шотландии. Моя погибшая сестра. Смерть была повсюду, и так было всегда. Короткое перемирие – и снова война, борьба и смерть, как будто ничего другого и не было.

Я позвонила в колокольчик и отправила стражника за лордом Лестером.

Его явно только что разбудили, его лицо выглядело усталым и помятым.

– Утром нужно собрать Совет, а сейчас нам нужно всё обсудить. Мне нужно всё обсудить с тобой, Лестер. Ты любил меня и верно мне служил, но сейчас я – просто Элизабет, а ты Роберт. Поговори со мной.

– Я любил тебя и верно тебе служил, Элизабет. Я и сейчас тебя люблю, и всегда буду любить. Что тебя гнетет, что не дает покоя? Испания? – спросил он.

– Да. Испания. И Англия. Сейчас 1588 год, и снова идет война. Чертов Филипп. Завтра Совет будет обсуждать лишь это: Испания и Англия. Останься, поговори со мной, Роберт. До рассвета у нас есть немного времени, прежде чем Ее Величество, черт подери, приступит к своим зверским и кровавым делам.

Книга четвертая

Часть шестая

В середине июля 1588 года грозовые дни сменялись лунными ночами. Девятнадцатого июля в три часа пополудни перед глазами вахтенных матросов на английском корабле «Ревендж» предстало поистине устрашающее зрелище – настоящий кошмар возник из-за горизонта и стал заполнять собой всё обозримое морское пространство. «Испанская Армада, – выкрикнул Дрейк, – их корабли высокие, словно башни и замки, они выстраиваются полукругом, звучание их рогов разносится по меньшей мере миль на семь. Прислушайтесь. Даже океан вздыхает под бременем Армады». На исходе дня испанцы встали на якорь у Плимута, а когда в два часа ночи взошла луна, английские корабли покинули порт и зашли с тыла. Поразительная скорость и мощь, свойственные низкобортным английским кораблям, стали очевидны в первом же сражении. Испанцы говорили, что никогда прежде не видели столь маневренных и стремительных кораблей. Когда «Дисдейн», флагманский корабль лорда Говарда, был протаранен и лишен возможности вести боевые действия, флагманские лодки взяли его на буксир, благодаря чему «Дисдейн» смог скрыться от противника: «несмотря на то, что самый быстрый корабль Армады гнался за ним, он, по сравнению с „Дисдейн“, будто стоял на якоре».

Три сражения – 23, 24 и 27 июля – нанесли испанскому флоту тяжелый урон, но 28 июля состоялось сражение в Канале, и Армада встала на якорь близ города Кале. Именно в этой тактически важной точке войска Пармского герцога должны были взойти на борт. Испанский полководец Медина-Сидония не осмелился идти дальше. Впереди было Северное море, позади – всё возрастающая мощь английского флота. Сбоку – соблазнительные гавани Дувра и Маргита, но между ними сновали быстроходные голландские плоскодонки и английские корабли под командованием сэра Генри Сеймура. Они ждали. Если Парма в ближайшее время не предоставит достаточные запасы амуниции, еды и питья, у Армады не будет шанса исполнить свое предназначение.