Здесь мы уже в состоянии ухватить главную черту разворачивающейся революционной драмы. Октябрьская революция была порождена глубоким кризисом, в котором очутилась царская Россия, и стремилась преодолеть его последствия, однако сама породила кризис.
По мере того как революция, претворяя в жизнь свою программу и свое видение, пыталась оживить страну, в ее тени - как мы уже установили - из политических традиций вырос особый дополнительный фактор, являвшийся носителем иной, альтернативной системы, который далеко не отвечал нуждам и потребностям текущей революционной драмы. И под широкими крыльями «великой октябрьской» можно разглядеть тень другой, появившейся одновременно с ней, соперничающей системы, призванной удовлетворять психологические нужды одной личности. Одна революция фактически породила две - не одну - системы. И кое-кому из стоявших у ее руля спустя некоторое время это стало ясно...
Однако в каком смысле носителем этой соперничающей системы был Сталин?
Только с позиции удовлетворения собственных амбиций и стремлений.
Они почти сразу же сделали его врагом Владимира Ленина и его партии; а вскоре созрела и решимость уничтожить большевистскую (коммунистическую) партию и заменить ее «восхваляющим и аплодирующим» сборищем, лишенным даже намеков на какие-либо права (ведь каждый мог лишиться жизни или очутиться в лагере, если будет замечено какое-либо сомнение в ведущей роли Сталина в революции).
Победоносный сталинистский переворот уничтожил всех, кто сыграл роль в октябрьской саге, и подменил ее своей собственной интерпретацией. Именно поэтому в настоящей книге рассказ начинается с периода сталинизма, обрисовывает его основные черты, и продолжается постсталинистской эрой, которая представляет собой уже совершенно иную систему, обусловленную вхождением страны в период лихорадочной урбанизации и широкомасштабной и совершенно свободной социальной мобильности.
С конца 60-х и на протяжении 70-х годов страна столкнулась с чем-то, вызывающим тревогу; с признаками грядущих бед. После 1917-го система прошла через ряд стадий, характеризующихся одновременно как возможностями обновления, трансформации и подъема, так и негативными тенденциями - замедлением экономического роста, повсеместным застоем, особенно в сфере политики, упадком и, наконец, крахом. Для историков и специалистов в других научных областях «советское столетие» предоставляет широкое поле для исследований; мы же стремимся ответить лишь на некоторые вопросы, и прежде всего на вопрос: чем же в действительности была советская система?
Эта книга - попытка провести читателя через все причуды советской системы и дать ответ на вопрос, как ее определить.
Этот ответ найти очень трудно, если двигаться, как обычно, от прошлого к будущему. Поэтому, поговорив о сталинизме и «пройдя» через шестидесятые, мы вновь сменим направление и вернемся обратно к эпохе ленинизма, к сражениям Ленина со Сталиным, закончившимся победой последнего и установлением своего рода «азиатского деспотизма». Именно тогда мы лучше поймем, почему появление Сталина фактически означало одновременно и большевизм, и его отдающую душком худших дореволюционных моделей деспотизма альтернативу.
Лишь немногие из вождей большевиков быстро поняли, куда ведет столь своеобразное отождествление личности с системой. Ленин раскусил
Возможно ли было избежать концепции Сталина, если бы Ленин был жив?
Сталин вышел на сцену одновременно с Октябрьским переворотом (хотя в то время он до конца еще не разработал свою концепцию) и кое-кому его фигура показалась благом, поскольку он действовал в русле русской политической традиции. Избранный нами метод исследования «от конца к началу» дает возможность оценить всю напряженность и ярость борьбы Ленина со Сталиным в последний год его активной политической деятельности, победу Ленина над политикой Сталина по проблеме строительства СССР (Сталин боролся за высокоцентрализованное и прежде всего ориентированное на русскую нацию государство, в то время как Ленин провозглашал союз равных) и в вопросе об отношении к крестьянству. В данной работе мы касаемся некоторых значимых моментов так называемого ленинского завещания или его текстов, написанных несколько ранее, в которых изложены основы социально-политической стратегии на длительный период.