Совершенные

– Что… – опешила я. – То есть он знал, что я спрошу?

– Утром переоденься, милашка! Не надо Рэя злить.

–А то что? – крикнула я в след рыжему, но он только хмыкнул и не ответил.

Я хотела кинуть ему вслед что-нибудь тяжелое, но, увы, под рукой ничего не оказалось. Пришлось довольствоваться гневными взглядами, которых Вулкан даже не заметил.

– Ну и чем проклятого Рэя не устроили мои колени? – пробормотала я, входя в комнату. Но решила все-таки не спорить. Пожалуй, достаточно на сегодня провокаций. Правда, не могу сказать, что мне они помогли разобраться в характере главаря банды. Все, что я пока могла сказать об этом человеке – он держит в узде любые свои эмоции. Мне не удалось разозлить его или заставить кричать, выдавая истинные намерения и чувства. Я увидела лишь то, что он мне показал. То есть ровным счетом ничего!

Хотя…

Он велел мне переодеться. Это можно считать подсказкой? Почему хладнокровный Рэй не желает видеть голые женские ноги? Я припомнила одежду Мишель и Фиби – свободные штаны и свитера. Они одеваются так по приказу главаря или в подобном виде просто удобнее?

– Занятно, – воодушевилась я. Завтра попробую узнать больше, а пока… пока у меня начали слипаться глаза. Дом погрузился в сонную дрему. Крохотный язычок свечи освещал такое же крохотное пространство вокруг стола, на котором стоял стакан молока и лежала булочка.

Я скинула тапочки и дурацкое платье, которое и мне самой уже порядком надоело, залезла на кровать, укуталась в пахнущее травами одеяло. Сидя в теплом коконе, медленно сжевала свой ужин, размышляя о Мишель и Фиби, о жуткой Игле и Пауке, наглом Вулкане, высокомерной Ванессе и парне с пластырем на губах. Обо всех, кого успела увидеть в столовой или заметить в комнатах наверху. А особенно о парне с некрасивым лицом и красивыми глазами…

Я не заметила, как уплыла в дрему.

Проснулась как от толчка и некоторое время лежала, пытаясь сообразить, где нахожусь. На столе медленно оплывала свеча, огненный лепесток почти добрался до медного подсвечника. Вулкан приказал свечу экономить, но я, конечно же, об этом забыла и без надобности истратила почти всю. Отсутствие часов и окон не давало понять, который час, но судя по сгоревшему воску – все еще глубокая ночь. Я смежила веки, намереваясь еще поспать. Как вдруг на потолке зашуршало, заскрежетало. И прямо на кровать, в сантиметре от моей головы, шлепнулся кусок штукатурки! Я подпрыгнула на матрасе, мигом растеряв остатки дремы. Второй кусок некогда красивой лепнины, украшающей потолок, откололся и свалился прямо на мою ногу, оставив синяк!

– Проклятый дом! Ты решил развалиться именно сейчас? – едва не завопила я.

Скатившись с кровати, я потянулась за одеждой. Дверца шкафа распахнулась и треснула меня по лбу.

– Да какого черта тут творится? – Я отпрыгнула в сторону, потирая то ушибленную голову, то раненую ногу, и с подозрением осматривая потолок и мебель. Комната молчала, но эта тишина сильно смахивала на затаившегося в засаде врага.

Смахнув с одеяла куски лепнины, я некоторое время стояла, ожидая новых пакостей. Но ничего не происходило. Я покосилась на теплые объятия постели, размышляя, стоит ли им отдаться.

И тут где-то в глубине дома раздался жуткий вой. Приглушенный, словно зверя накрыло подушкой, но в то же время слышимый и невыносимый. Что здесь происходит? Может, волк попал в капкан? В горах полно зверей…

Вот только звук идет не снаружи. Волк забрался в дом? Ужас какой…

Новый рык-вой заставил меня подпрыгнуть, торопливо натянуть узкие джинсы, белый свитер и ботинки, найденные в свертке Вулкана, а потом выглянуть в коридор.

Правда, сначала пришлось повоевать с дверью – ручку заклинило, и она никак не желала поддаваться!

– Не дом, а лачуга, что не тронь – ничего не работает, – разозлилась я, едва не оторвав проклятую штуковину.

Ручка болезненно щелкнула по пальцам, но все-таки поддалась и дверь открылась.

Я высунулась наружу.

Коридор тонул во мраке. Лишь в самом конце тускло блестел зеркальный светильник с огарком внутри. Его света хватало лишь на то, чтобы не натыкаться на стены.

Новый вой прозвучал тише и глуше, но в нем отчетливо слышалась невыносимая боль. Похоже, все-таки капкан…

Я сжала в кулаке ножницы – свое единственное оружие. Инстинкт самосохранения подсказывал, что лучше бы мне спрятаться в своей комнате, а не блуждать во тьме, но я знала, что этот путь не для меня. Я не смогу сидеть в неведении, вслушиваясь в жуткие звуки.

Волк? Нет… не похоже. Но тогда кто может издавать подобное завывание?

И странно, но в коридорах дома никого нет. Неужели никто ничего не слышит?

Я нахмурилась, гадая, не послышались ли мне звуки. Все-таки порой я не была уверена в правдивости того, что вижу.