Сосед(ка) из ада

Но если бы мне нужно было только это, наверно, во сне я не гладил бы ее по волосам, сладко оттягивая момент поцелуя, а раздел бы там же, на пороге. Подсознание, сука, знает лучше, чего ты хочешь на самом деле.

Когда я пришел в Олегово логово, четверо хмурых мужиков доедали то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Вот уж точно, первое января – самый короткий день в году, не успеешь проснуться, а уже вечер. Долго спорили, идти ли в лес на зайца, в результате все-таки пошли, а я остался – не любил охоту ради охоты, когда другой еды полно. Прибрал немного, почистил картошки на вечер. Потом побродил вдоль берега реки, вышел на занесенные деревянные мостки, посмотрел, как опускается в тучи малиновое солнце.

Еще пару дней назад отчаянно тянуло уехать из дома подальше, побыть в мужской компании, но сейчас понял, что двух дней хватит. Хотелось увидеть Олю – и тогда уже решить, что делать дальше. Что-то – или ничего.

Охотники вернулись с одним несчастным зайцем, которого подстрелил отец, заявивший, что шкуру заберет Вере на варежки. Олег возразил, что одной шкуры не хватит, и они долго спорили, пока я свежевал тушку – приходилось в деревне у бабушки резать кроликов. Трех часов в винном маринаде не хватило, заяц получился жестким и вонючим. Может, под бухло и сошел бы, но я пить не стал. Сказал, что утром поеду домой. Витька с Пашкой решили побыть еще денек. Олег уговаривал всех остаться до Рождества, но согласился один отец: мол, мать все равно приедет только десятого, что ему одному делать дома.

Утром после завтрака все набились в Кота и проводили меня до дороги. Дальше я ехал один по нереально красивому зимнему лесу и вдруг поймал то самое ощущение, которого ждал от наступления нового года.

Что-то должно измениться.

Что-то уже изменилось…

Глава 19

Глава 19

Ольга

Поздним утром, после вялого завтрака остатками новогоднего стола, я собралась домой. Часть остатков от остатков мама сложила в пакет для меня.

- Ма, ну что ты делаешь? – возмутилась я. – Кто все это будет есть?

- Ки… - мама осеклась, вспомнив, что Кирюша ничего есть уже не будет. Если б я вдруг вздумала его чем-то накормить, то исключительно с доброй порцией стрихнина. – Олечка, ну тут же немножко. Пообедаешь, поужинаешь, чайку с тортиком попьешь. И не пропадет, и готовить не надо. Праздники же.

«Не надо готовить» - это, конечно, весомый аргумент. Беда в том, что после обжорной ночи мне вообще есть не хотелось. Как удав – проглотит крокодила и полгода переваривает. Но спорить с мамой – себе дороже. Дожидаясь вызванного такси, я прикидывала, как заманить в гости Зойку. Та, конечно, несмотря на субтильность, ненасытная пиранья, но ведь тоже Новый год с родителями отмечала. И, наверно, с таким же пакетом домой вернулась.

Вытряхнув свою утомленную праздником тушку из такси, я проверила, на месте ли Пыжик и не прилетела ли на него ночью какая случайная петарда. Потом скосила глаза на трансформаторную будку. Вместо черного внедорожника в узкий проезд втиснулся крохотный смарт. Уж на что у меня маленькая машинка, но это вообще какой-то выкидыш автопрома. Зачем ему стоянка? Приделать сверху ручку и носить с собой домой, ставить на балкон.

Зойка на мой звонок ответила не сразу, зевнула и сказала, что только проснулась, еще у родителей. И что в ближайшие пару дней ее не кантовать, баграми не тыкать, при пожаре выносить с осторожностью. В общем, я осталась наедине с едой. Пропадет ведь, а выбрасывать не хотелось. Наудачу позвонила еще Федьке, но и он отказался.

Выгрузив трофеи в холодильник, я задумалась. Особенно над контейнером с двумя здоровенными кусманами торта. Мама пекла очень вкусный – «Слезы ангела» с творожно-лимонной начинкой, но сейчас мне даже смотреть на него было тошно. Ругая себя распоследними словами за то, что не уперлась и не отказалась, подошла к окну, оглядела двор. Какие-то габаритные черные машины стояли, но какие именно, издали было не видно.

Позвонить?

Ну и что я скажу? «Не хочешь тортика?»

Ничего не скажу.

Переодела футболку, причесалась. Походила по комнате кругами. Вдохнула поглубже, как будто собиралась прыгнуть в воду, взяла торт и вышла из квартиры. Пока ждала лифт, двадцать раз хотела вернуться. Позвонила, подождала, еще позвонила.

Тишина…

Идиотка, куда тебя понесло? Его тупо нет дома. С какой ради ему в праздник сидеть одному? Может, с норкой своей чокнутой. Или с той овцой горластой. Или еще с какой-нибудь. А может, как раз дома – но не один. А ты тут приперлась. С тортиком.

Развернувшись, я пошла обратно к лифту. Вернулась, еще походила кругами по комнате. Хотелось скулить от досады. И сожрать оба куска торта, полирнув сверху мороженкой. То есть хотел встроенный псих-обжора, но желудок наложил вето.

Еще подумав, я зашла с ноута в рабочую программу и разыскала в базе телефон Людмилы. Она отозвалась сразу.

- Люд, привет. Ты занята?

- Да не особо, - она, кажется, не очень удивилась моему звонку. – А что?

- Приезжай в гости. У меня торт. И всякая другая еда. А я не могу больше жрать.

- Ну… - Людмила задумалась. – Мне Кешку некуда деть.