Сороковник. Книга 3

Мага вкладывает в мою ладонь что-то мягкое, зажимает сверху своей. Прямо как я, когда Николаса отхаживала. А вот и он сам лёгок на помине, родственничек: перемахнул прямо через спинку скамейки и немедленно подставил мне плечо со своей стороны.

— Давай ей и второго сразу, — говорит непонятно брату. — Похоже, утечка большая после просмотра. Хорошо, что отец поставил фильтр на последнем эпизоде.

— Он её чуть не угробил, — огрызается мой суженый. — Не надо было считывать всё целиком. Неужели мало простого показа, без тактильных ощущений, без эмоций?

— Мало, братец, мало. Ива, потерпи, сейчас я свяжусь с кем-нибудь из ближайших целителей… Пойми, Мага, отцу нужно было доказать, что вся эта каша заварилась далеко не из-за рядовой женщины. И дело даже не в том, что она — наша, нашего Клана, это и так всем ясно. Получи Омар её ауру — это стало бы серьёзным осложнением для всех прочих Кланов, а оно им надо?

Украдкой посмотрев на то, что сунул Мага, расплываюсь в невольной улыбке. Не знаю, чучундрики ли начинают действовать или воспоминания о девочках и домашнем уюте — а они непременно приходят, когда на глаза попадается игрушка, сотворённая детьми — но меня немного отпускает. Тем не менее, Николас, свернув куртку, пристраивает её себе на колени и заставляет меня прилечь.

Мне всё ещё нехорошо, но уже не так, как раньше, и сколь уж на меня обрушивается та самая забота, о которой совсем недавно мечталось, глупо отказываться. Не хочу никуда идти, хочу закуклиться и забыться.

Мешает само осознание, что, кроме нас, в небольшом дворе прорва людей, пробегающих, проезжающих, деловито спешащих мимо. Думаю, никогда ещё до сегодняшнего вечера запретная территория, святая святых Омара ибн Рахима, почтеннейшего Главы клана Огня… интересно, он Архимаг, как мой теоретический свёкор, или нет?.. не была столь оживлена, да к тому же несвойственной здешним местам публикой. Вот уж развлечение тем, кто прилип к щёлочкам в окнах напротив! Была у них спокойная сытая жизнь, прерываемая разве что очередной грызнёй из-за того, кому быть следующей фавориткой, да и то, поди, закончилась после рождения наследничка, ибо наверняка любимая супружница прижала к ногтю и к холёной ножке всех прочих гурий, дабы избежать соперничества. Поскольку что удалось одной, запросто может повторить и другая, а конкурентки в таком деле к чему, ведь внимание господина должно уделяться единственной. И единственному сыну. Вот и кисли оставшиеся красотки в сладких и вязких тенетах, переспевали, пухли от сладостей и шербета, время от времени жаля друг друга развлечения ради.

Сонная лощина, не иначе.

И вдруг — этакое зрелище! Уже прошлись, сверкая грозными очами, по затемнённым кельям мужественные тёмные рыцари и объявили, что на драгоценные жизни прекрасных пленниц никто не покушается, напротив. И теперь можно, перепоручив заботы о себе провидению и новым хозяевам, припасть, наконец, к бойницам… к прорезям в ставнях, к просветам в узорных решётках и насладиться зрелищем. Что они видели раньше? Практически ничего — и никого, а нынче… Рыцари в тяжёлой броне, воины в лёгких латах, бесстыдницы амазонки, паладины в белоснежных плащах, не тронутых ни гарью, ни копотью файерболов, молодые северные варвары, изящные юркие ассасины… Глаза разбегаются.

Да, подвожу мысленную черту под увиденным и услышанным, не ради одной Обережницы здесь это скопление воинов и магов. А главное — благородному дону Теймуру и времени не пришлось тратить на общий сбор: вот они, кланы, совсем недавно собравшиеся против общего врага и ещё не успевшие расформировать отряды после завершения битвы. Моему свёкру осталось лишь перенаправить их в новое русло. Должно быть, его доводы были весьма убедительны.

Неподалёку в лёгкой кольчуге с закатанными и скреплёнными пряжками рукавами, с полупустым колчаном за спиной и луком, перекинутым тетивой через плечо, проезжает на статной каурой лошадке дева-воительница, отсалютовав в ответ на вежливые приветствия братьев. Меня она словно не замечает — то ли штатские её не интересуют. То ли из странного чувства такта, которое заставляет всех, доселе спешащих мимо, лишь скашивать глаза и идти по своим делам, не надоедая расспросами и сочувствием. Стало женщине нехорошо, но ведь одна не одна, под присмотром, о ней уже позаботились, и нечего смущать… Амазонка вопросительно смотрит на свою спутницу, которую я замечаю не сразу, пытаясь разгадать: из Лориных подопечных эта девушка или сама по себе?

— Послушай, Ник, — говорит нерешительно Мага, — я могу оставить её на тебя? Мне нужно быть там, на этом… отборе.

— Хочешь кое-кого увидеть лично? Иди, брат. Только не особо увлекайся.

— Ива, — наклоняется Мага ко мне, — побудь с Николасом. Я могу быть в тебе уверен? Не убежишь?

— Иди-иди, некромант, — слышится за его спиной женский голос. — Твори свою праведную месть. Мы тут и без тебя разберёмся.