Сороковник. Книга 3

Тюремщик кидается к двери. Пока он слишком сильно и долго гремит ключами, разыскивая нужный экземпляр, пока пытается вставить его в скважину, пока несколько раз роняет и поднимает весь комплект, маг мрачно следит за тем, что происходит по соседству.

— Аккуратней, — брезгливо замечает, когда первый страж взваливает на плечо бесчувственную девушку. — Смотри, как несёшь. Добавишь по дороге синяков — господину Омару это не понравится.

Тюремщик, вышагивая, словно по струночке, осторожно проносит мимо него девушку. Скептически покосившись на бестолковую суету икающего до сих пор второго стража, Тарик взмахивает рукой. Язычок замка в двери и железный браслет на моей щиколотке клацают одновременно. Демонстративно растерев натёртость на щиколотке, встаю, иду на выход. И — вот проклятая стыдливость — заодно сжимаю остатки пальцев правой руки в горсть. Не желаю светиться.

Маг не спускает с меня глаз. И стоит мне с ним поравняться — хватает мой кулак и разворачивает. Что, полюбоваться захотел? Сердито вырываю руку.

Он молча кивает на лестницу невдалеке, где дожидается первый страж с девушкой на плече. Видать, хоть и получил приказ от мага, хоть и должен подчиняться, а есть ещё распоряжение — за мной присматривать, вот он и отрабатывает. Тарик пропускает меня вперёд, кидает оставшемуся стражу:

— Сзади!

Так и приходится мне, чувствуя лопатками его недружелюбный взгляд, идти вдоль недлинного коридора, в котором камер, подобных моей, натыкано ещё штуки четыре. Солидно строил хозяин, с размахом. Ишь, сколько у него игровых комнат…

Тот, кто впереди, распахивает дверь, и я от неожиданности зажмуриваюсь, пытаясь прикрыть глаза ладонью. После сумрака подвала дневной свет ослепляет. Меня не слишком сильно подталкивают в спину, потом выводят на открытую галерею. Воздух горяч, как в сауне, полуденное солнце выжимает невольную слезу, и я замедляю шаг, опасаясь сослепу налететь на перила или вписаться куда-то не туда. Тюремщик, тот, что сзади, осмелевший на свету, недовольно бурчит, но маг шикает на него. И даже, когда мы спускаемся по очередной лестнице, поддерживает под локоть, правда, без особого почтения, так, для страховки. Видимо, надо доставить меня куда-то в целости и сохранности, вот он и старается. Обогнув какую-то башню, мы останавливаемся перед высокой дверью в ещё более высоком глухом ограждении. Дверь, хоть и обита по дереву железными пластинами, но украшена затейливым растительным узором, поочерёдно перебегающим с морёных досок на металл, и даже шляпки гвоздей пристроены в этом орнаменте в определённом порядке, вливаясь в общую картину.

Тарик звонит в колокольчик у двери. Дверь распахивается через минуту и, слегка пригнув голову, дабы не задеть низкую притолоку, к нам выходит… негр. Когда он распрямляется, я понимаю, что по-настоящему высоких мужчин здесь ещё не встречала. Этот… приблизительно такого же роста, как наш Николай Валуев, и комплекции той же. Разглядеть и оценить его можно по достоинству, потому что всё, что на этом оливково-коричневом теле надето — это белоснежные шаровары, подпоясанные широким алым кушаком и золотой ошейник, украшенный крупными рубинами.

— Кайс, вот та, о которой тебе говорили, — скучным голосом сообщает маг. — Вымыть. Переодеть. Накормить. Ни с кем не знакомить. Вечером проводить к хозяину. Но сперва возьми Саджах. Вы! — это уже тюремщикам. — Марш отсюда. И передайте начальнику караула, что заработали по десять плетей. Приду — проверю.

Негр молча перехватывает девушку с плеча тюремщика и исчезает с ней в дверном проёме.

— Господин Тарик, за что? — осмеливается вякнуть первый страж.

— За порчу хозяйского добра. За то, что слишком много на себя берёте. За то, что глазели и не остановили своего приятеля. Вернусь — лично следы от плетей пересчитаю. И если хоть щепотку дури в карманах найду — назначу столько же. — Он кладёт мне руку на плечо, подталкивает к двери. — Проходи, что стала?

— Э-э… господин Тарик… — Стражи мнутся.

— Ну, что ещё?

— А как же… А надо её лично Кайсу вручить, а ведь вам за женскую половину нельзя, а нас вы отсылаете…

— Я дождусь Кайса здесь, на пороге. Вы её привели? Вы своё дело сделали? Проваливайте. Или вы думаете, что она от меня, мага, убежит?

Его жёсткая ладонь с такой силой придаёт мне ускорение, что я кубарем лечу через порог и врезаюсь в кого-то. Сзади, как крышка гроба, захлопывается дверь.