Сорок пять

— Сир, позволено ли будет мне, после того как я извещу его высочество герцога Анжуйского о приезде вашего величества, возвратиться в Париж? — спросил Анри.

— На ваше усмотрение, дю Бушаж, — сказал король.

Анри поклонился и пошел к выходу. К счастью, Жуаез все время следил за ним.

— Разрешите мне, сир, сказать брату несколько слов? — спросил он.

— Конечно. А в чем дело? — понизив голос, спросил король.

— Дело в том, что он хочет в один миг выполнить поручение и тут же возвратиться, а это противоречит моим планам, сир, и планам господина кардинала.

— Иди же и поскорее спровадь этого влюбленного безумца.

Анн поспешил за братом и нагнал его в приемных.

— Итак, — сказал Жуаез, — ты очень торопишься выехать, Анри?

— Ну конечно, брат.

— Потому что хочешь поскорее вернуться?

— Это правда.

— Значит, ты рассчитываешь пробыть в Шато-Тьерри лишь самое короткое время?

— Как можно меньше.

— Почему?

— Там, где развлекаются, брат, мне не место.

— Как раз наоборот, Анри, именно потому, что герцог Анжуйский должен устраивать для двора празднества, тебе бы и следовало остаться в Шато-Тьерри.

— Для меня это невозможно, брат.

— Из-за твоего желания удалиться от мира, жить в суровом затворничестве?

— Да, брат.

— Ты обращался к королю с просьбой о сокращении времени послушничества?

— Кто тебе об этом сказал?

— Да уж я знаю.

— Это верно, я ходил к королю.

— Ты не добьешься своего.

— Почему, брат?

— Потому что королю совсем неудобно лишаться такого слуги, как ты.

— Тогда наш брат-кардинал сделает то, что не угодно будет сделать его величеству.

— И все из-за какой-то женщины!

— Анн, умоляю тебя, не настаивай.

— Хорошо, успокойся, не стану. Но давай же наконец поговорим начистоту. Ты едешь в Шато-Тьерри. Так вот, вместо того чтобы возвращаться так поспешно, как тебе хотелось бы, ты — таково мое желание — подожди меня на моей квартире. Мы давно уже не жили вместе. Мне надо, пойми это, побыть наконец с тобой.

— Брат, ты едешь в Шато-Тьерри развлекаться. Если я останусь в Шато-Тьерри, я все тебе отравлю.

— О, ничего подобного! Я ведь не столь податлив, у меня такая счастливая натура, что вполне способна совладать с твоим унынием.

— Брат…

— Позвольте, граф, — сказал адмирал с властной настойчивостью, — здесь я представляю вашего отца, и я требую, чтобы вы ждали меня в Шато-Тьерри. Там у меня есть квартира, где вы будете как у себя дома. Она в первом этаже, с выходом в парк.

— Раз вы приказываете, брат… — покорно вымолвил Анри.

— Называйте это как вам угодно, граф, желанием или приказанием, но дождитесь меня.

— Я подчиняюсь вам, брат.

— И я уверен, что ты не будешь на меня в обиде, — прибавил Жуаез, сжимая юношу в объятиях.

Тот с некоторым раздражением уклонился от поцелуя, велел подавать лошадей и тотчас же уехал в Шато-Тьерри.

Он мчался, он просто пожирал пространство, охваченный гневом, как человек, чьи планы оказались внезапно нарушенными.

В тот же вечер, еще засветло, он поднимался на холм, омываемый водами Марны, где расположен Шато-Тьерри.

Его имя открыло ему ворота замка, где жил принц. Что касается аудиенции, то ее пришлось дожидаться более часа.

Одни говорили, что принц в своих личных покоях, кто-то сказал, что он спит, камердинер высказал предположение, что он музицирует.

Но никто из слуг не был в состоянии дать точный ответ.

Анри настаивал на скорейшем приеме, чтобы уже не думать о поручении короля и всецело предаться своей скорби.

По его настоянию, а также потому, что он и его брат были известны как личные друзья герцога, Анри впустили в одну из гостиных второго этажа.

Прошло полчаса, стали постепенно сгущаться сумерки.

В галерее послышались тяжелые шаркающие шаги герцога Анжуйского. Анри узнал их и приготовился выполнить положенный церемониал.

Но принц, который, видимо, очень торопился, сразу же избавил посланца от всяких формальностей — он взял его за руку и поцеловал.

— Здравствуйте, граф, — сказал он, — зачем это вас потревожили и заставили ехать к бедняге побежденному?

— Король прислал меня, монсеньор, предупредить вас, что, горя желанием видеть ваше высочество и в то же время не мешать вашему отдыху после стольких треволнений, его величество сам выедет навстречу и явится в Шато-Тьерри не позже чем завтра.

— Завтра король будет здесь! — вскричал Франсуа, не в состоянии скрыть некоторой досады.

Но он тотчас же спохватился:

— Завтра, завтра! Но ведь ни в замке, ни в городе ничего не будет готово для встречи его величества!

Анри поклонился, как человек, передающий какое-то решение, но отнюдь не смеющий его обсуждать.

— Их величества так спешат свидеться с вашим высочеством, что и не думают о каких-либо неудобствах.

— Ладно, ладно! — произнес скороговоркой принц. — Значит, мне надо действовать вдвое быстрее. Я вас оставляю, Анри. Спасибо за спешку: я вижу, вы очень торопились, отдыхайте.

— У вашего высочества больше нет никаких приказаний? — почтительно спросил Анри.