Сорок имен скорби

Патрульная машина, шедшая первой, включив мигалку, рванула вперед. Сквозь урчание винтов слышался тонкий вой сирен. Фургон снова вильнул вправо и, захватив колесами обочину, вернулся на дорогу. Четырнадцатый появился слева от него, но «шеви-вэн», виляя, его обогнал.

— Господи, — крикнул Джерри, — еще бы чуть-чуть!..

Четырнадцатый поехал вровень с «шеви».

— Четырнадцатый, Четырнадцатый, притормозите. За следующим поворотом снегоочиститель, повторяю, снегоочиститель в южном направлении, на вашей полосе, стоит неподвижно.

Четырнадцатый не ответил. Две машины вошли в вираж одновременно, словно приклеенные друг к другу. Еще несколько секунд — и «шеви» врежется в снегоочиститель.

— Господи, там же может быть заложник. Почему они не пропустили его?

— Хотят его обогнать. Тогда останется свободной только одна полоса.

Делорм откинулась на спинку сиденья, не в силах смотреть в окно.

В последнюю секунду Четырнадцатому удалось обогнать фургон, при этом левая полоса осталась свободной. «Шеви» маневрировал, чтобы не столкнуться со снегоочистителем, скользя по ледяной дорожке, пересек две полосы и вылетел на осевую.

Метров сто он двигался по дороге, задевая левыми колесами разделительный барьер. Четырнадцатый сбросил скорость, чтобы не оторваться. «Шевроле» перевалил через разделитель, в глубокий снег. Колеса увязли, забуксовали, провернулись раз, другой, третий. Машина, накренившись, заскользила по встречной полосе, из-под днища летели искры.

— Слава богу, что мы перекрыли дорогу, — заметила Делорм.

Фургон боком врезался в ограничительные столбики, сделал полтора оборота в воздухе и обрушился на камни, где и вспыхнул.

— Спускаемся. Всем группам: заблокировать этот участок. Пожарным потушить огонь и вытащить заложника. Повторяю. В задней части машины может находиться заложник. Вытащите его первым.

Пилот сел во дворе лесного склада, предварительно по громкоговорителю разогнав рабочих. Пока полицейские забирались в ожидающую их патрульную машину, рабочие награждали их нелестными эпитетами из-за штабелей досок и бруса.

Когда Кардинал подошел к останкам машины, огонь был уже почти погашен, почерневший фургон был весь в пене. Пожарный выпрыгнул из открытой дверцы, отрицательно тряся головой.

— Нет пассажиров?

— И водителя нет. Вообще никого.

— Вон он. Они его взяли. — Джерри Комманда показал на разделительную полосу. Сзади, в четверти мили от них, на этой полосе стояла патрульная машина с включенными мигалками. Два констебля держали под прицелом темную неподвижную фигуру в снегу. Спустя двадцать секунд фигура оказалась в полукольце стволов, готовых к стрельбе.

Человек лежал, выбросив руки, словно жертва кораблекрушения, сжимая зазубренный кусок сланца. Внезапно он испустил стон и приподнял голову. Ларри Бёрк, скользнув вниз по насыпи, надел ему наручники, затем перевернул на спину, охлопывая сверху вниз.

— Оружия нет, сержант.

— Документы?

Бёрк, перебрав содержимое бумажника, вытащил водительские права:

— Фредерик Пол Лефебр, Уосси-роуд, 234. Фото соответствует.

— Это же Шустрый Фредди! — воскликнула Делорм. — Выпустили из тюрьмы… когда, две недели назад?

Вниз по насыпи поспешно спустились двое санитаров. Они стали ощупывать пострадавшего, засыпая вопросами смущенных людей, копошившихся в кювете.

— Боже ты мой, — повторял Шустрый Фредди. — Боже ты мой. — Один из санитаров снегом оттирал ему кровь со лба. Тут Фредди впервые поднял глаза, увидел винтовки и икнул. — Вот черт, — произнес он, сдерживая отрыжку. — Называется, в кои-то веки нализался.

38

Для Кардинала последствия охоты за фургоном Выдры свелись главным образом к писанине. Один его личный доклад по толщине не уступал «Моби Дику» [28], а об операциях с участием других подразделений (например, ПДПО) следовало подавать множество дополнительных рапортов. Даже использование арсенала требовало подробного отчета о задействованном снаряжении, участвовавших сотрудниках, израсходованных боеприпасах и так далее.

Он хотел допросить Фредди Лефебра, но Шустрый Фредди после своего признания в употреблении алкоголя находился в полуобморочном состоянии и теперь постепенно протрезвлялся на хорошо охраняемой больничной койке.

Автоответчик замигал, сигнализируя о полученном сообщении. Это Кэрен Стин спрашивала, есть ли какие-нибудь результаты, просила ей позвонить, когда он сможет. Он вспомнил джинсово-голубые глаза, открытое, искреннее лица. Хотел бы он хоть что-то ей сказать, какие-нибудь слова ободрения, но поводов к этому не было никаких. Полицейские эксперты Арсено и Коллинвуд заперлись в гараже с «шевроле» Выдры. В ближайшие несколько часов бессмысленно было бы требовать от них отпечатки.

Кардинал вытащил из своей почтовой ячейки пачку бумаг. Несколько пухлых конвертов из Коронного суда, обычные извещения, анкеты, запросы об информации. Конверт с закрытым циркуляром Дайсона по отделу, где он в сотый раз заклинает всех не строить из себя идиотов в суде. Несколько раз употреблено слово «актуальнейший», да еще и подчеркнуто.