Сопряжение 11. Аутсайдер

— Ты должен понять, что и до этого, кровь лилась очень щедро. Он устраивал войны себе на потеху. Сталкивал между собой планеты, смотря, кто будет сражаться особенно упорно. Наблюдал, как его легионы вырезают сильнейшие миры по всей вселенной. А потом это наскучило ему. Он самоустранился, стёр отовсюду память о себе, так что даже его народ не знает, кто же стоит во главе, — голограмма учёного подрагивает, идёт статикой, словно сами воспоминания причиняют ему боль. — Его легаты, консулы и понтифики не знают, от кого получают свои приказы и кому шлют свои отчёты. Его легионы не осознают, для кого до сих пор покоряют миры… Тем более, что в последние тысячелетия Кар’Танар почти не вмешивается в хорошо отлаженную автоматизированную машину государственного управления кселари.

Так вот почему после разгрома кселари не последовало мгновенной реакции. Вот почему не была объявлена война между Десперадос и неким кланом яйцеголовых ушлёпков. Император, погружённый в анабиоз, спал и видел чудесные сны… А где-то в уголке мигало настырное уведомление…

— Но как ему удалось скрыть своё существование даже от собственного народа? — недоумеваю я. — Неужели никто не пытался докопаться до истины?

— О, он создал целую систему дезинформации и контроля, которая веками пресекала любые попытки найти правду, — невесело усмехается Эриндор. — Инакомыслящих либо уничтожали, либо подвергали промывке мозгов. Он использовал технологии Предтеч, чтобы стирать память о себе у целых народов. Поколение за поколением правда превращалась в туманный миф. И даже сейчас, спроси любого кселари, кто стоит во главе — и они назовут тебе совет консулов, не зная, что те на безусловном уровне подчиняются императору. Это же так просто. Раз есть есть империя, должен быть и император, но никто из них не замечает этого противоречия…

— Зачем вообще было делать это?

— Зачем? Потому что ему надоело выступать на публичных мероприятиях и сидеть на скучных совещаниях. Потому что ему наскучило всеобщее обожание и религиозный экстаз, застывший на лицах его сограждан. В какой-то момент возможность руководить всем из-за кулис показалась ему куда более привлекательной.

Эриндор делает долгую паузу, будто собираясь с духом для следующих слов.

— Ты спрашиваешь, зачем Шэнди подала ему эту идею?.. Думаю, в подобном ходе она видела нашу единственную надежду на спасение. Шанс один на миллиард, что кто-нибудь однажды сможет его остановить.

Повисает тяжёлое молчание. Мы с Драганой переглядываемся, потрясённые услышанным. Страшно представить, какая сила оказалась в руках безумца, одержимого жаждой власти. И с этой силой нам предстоит столкнуться лицом к лицу.

Я пытаюсь переварить всё, что услышал, уложить в голове, но выходит плохо. Слишком много информации, и каждая её крупица дерьмовей некуда. Что ж, ты хотел узнать имя ублюдка, стоящего за всем этим. И ты знал… Рад ли этому, дружок?..

Я чувствую, как внутри поднимается волна кипящего гнева. На этого выродка Кар’Танара, извратившего великую идею. На Сопряжение, ставшее инструментом угнетения и геноцида. На блядских безответственных Предтеч, оставивших после себя штуку пострашнее сотни атомных боеголовок. Силу, способную перекраивать саму реальность. Просто бросивших её посреди вселенной, как ящик с плутонием на детской площадке.

Но вместе с яростью приходит и кристально ясное осознание. Осознание чудовищного масштаба той ноши, что легла на мои плечи. Старушка Арианнель готовила меня именно к этому. Она искала того, кто сможет призвать к ответу виновного в гибели её мира и её близких. И с её смертью эта миссия перешла ко мне.

Я стискиваю зубы, глядя в пустоту. Мысли упорядочиваются, эмоции отступают, оставляя холодную расчётливость. Если Эриндор прав, и Иерофант действительно дала нам шанс, пусть даже один на миллиард — я не имею права им не воспользоваться.

Медленно выдохнув, я вновь перевожу взгляд на голограмму Мечтателя.

— Прежде чем мы начнём говорить о более прикладных задачах, скажи, почему Иерофант солгала мне? — внимательно всматриваюсь в лицо собеседника. — С её слов выходило так, будто ты только перед смертью узнал всю правду о Сопряжении. По факту, ты был в курсе всего этого дерьма с самого начала.

— Видишь ли, — задумчиво произносит учёный, — как я уже говорил, Кар’Танар наложил на нас с Шэнди ряд ограничений. Очень серьёзных и очень болезненных. Она физически не могла раскрывать тебе всю правду о Сопряжении и его создателе, даже если хотела. Я тоже не мог, покуда был жив. В этом и есть смысл стоящего перед тобой ИскИна.

Эриндор отводит взгляд, и в его голосе слышится горечь пополам с виной.

— Полагаю, Шэнди рассказала тебе максимум того, что смогла выдавить из себя. Поэтому ей пришлось действовать исподволь — направить тебя по верному пути, чтобы ты сам обрёл все ответы.

Он качает головой и вздыхает.

— К тому же, вполне вероятно, Шэнди опасалась, как опасаюсь и я, что ты не поймёшь наших мотивов, узнав правду. О том, что когда-то мы с Кар’Танаром были друзьями. Такое откровение способно посеять семена сомнения.