Сопряжение 10

Окатываю дальнюю группу Шквалом клинков и пучком молний благодаря Аэрокинезу. Сотни бритвенно-острых лезвий из уплотнённого воздуха со сверхзвуковой скоростью врезаются в ряды врагов, с чавкающим звуком вспарывая уязвимую плоть. Брызги тёмной крови веером разлетаются вокруг, и несколько лишённых конечностей противников с воплями падают на землю, корчась в агонии. Невидимые клинки прошивают их тела насквозь, оставляя почти хирургически-ровные раны.

Практически одновременно в центр вражеского построения ударяет сноп ослепительно-белых молний, сорвавшихся с моих пальцев. Разряды ветвятся, превращая доспехи неприятеля в оплывший металл. Двое врагов вспыхивают факелами, когда электричество находит уязвимые места в силовой броне. Запах озона и горелой плоти забивает ноздри.

На секунду на поле боя повисает звенящая тишина, но затем вопли боли и ярости возобновляются с новой силой. Уцелевшие пытаются контратаковать из всех стволов, но я уже нырнул за ближайшее укрытие. Надо мной проносится целый шквал разрывных пуль и плазменных сгустков, но Спурт не даёт им достать меня.

Кокон иллюзий производит целую армию двойников, которые прытко разбегаются в разные стороны, отвлекая огонь на себя. Вижу как десяток моих копий накрывает убийственная волна сиреневой взвести, от которой плавится даже земля.

Краем глаза цепляю, как Драгана отбивает удар, нацеленный в Романова, но этого мало. Взмах руки, и вокруг него вырастают аметистовые пластины. Кристаллическая фортификация купит ему немного времени. Правда и чужое внимание может привлечь.

Подобравшийся слишком близко здоровяк-Нова едва не сносит мне голову ударом двуручного молота. Для его комплекции чудовищная скорость. От столкновений бойка с землёй во все стороны прокатывается волна землетрясения, и окружающие постройки вибрируют, но, слава богу, не рушатся.

Бью в упор Струнами пустоты и разрываю дистанцию. Глайдом ухожу от очередной порции игл, брошенных в мою сторону юрким Новой с цветными пятнами на лице. Барабанный каскад, и Колючка с Бутоном осыпают его градом выстрелов.

С помощью Когнитивной многопоточности задействую целую россыпь способностей. Терновый барьер от револьвера окружает меня покрытым шипами заслоном. Манок создаёт пронзительный боевой клич прямо за спиной громилы, вынуждая его крутануться на месте, отбивая атаку, которой не существует. Шквал клинков кромсает слабо-защищённые цели.

Краем глаза замечаю, как Драгана изящно уклоняется от серии ударов живчика-Кваза с кастетами-шокерами и контратакует Мерцающим разрезом, раскроив врага от паха до горла. Кишки вываливаются на землю дымящимся клубком змей.

Враги все прибывают, не давая передышки. Я уже сбился со счета, скольких уложил. Какого хера происходит? Где охрана Дипломатического квартала⁈

Поле боя предстаёт смазанным и хаотичным. Обычно под ускорением я успеваю вобрать в себя всё, изучить каждого противника, оценить диспозицию, но сейчас творится какая-то чертовщина. Бедлам и пожар в борделе, а не сражение.

Шелкопряд пропускает взмах тесаком и, получив глубокую рану, ослепляет противника Фотокинезом, исчезнув в тени. В его движениях чувствуется некая неправильность. Много раз я наблюдал за тем, как он сражается. И всегда китаец отличался точностью и выверенностью движений. Но не сейчас. Что это? Паника? Воздействие псионика? Транквилизаторы, распылённые в воздухе?

Аметистовый купол Императора содрогается от размашистых ударов амбала с молотом. Меня окружает сплошное полотно светящихся игл, что так и ищут любую брешь в моей защите. Спасает лишь Терновый барьер и откатившийся личный щит.

— Сука! — хриплю я, рванув к врагу, но мне наперерез выскакивает женская фигура, окутанная мраком.

Вынужденный уворачиваться от молниеносных атак, вижу, как кристаллы с треском складываются внутрь, открывая фигуру сжавшегося монарха. А через долю секунды голова Романова с мокрым чавканьем сминается под бойком тяжёлого оружия. Перед самой смертью в широко распахнутых голубых глазах застывает выражение удивления и обиды.

Раз за разом бью в упор Струнами пустоты, и на шестой, оппонентка распадается на ломти, окатив кровью и меня, и своего великана-соратника. Бросаюсь к нему, забыв об усталости.

Плазма лишь опаляет доспех Новы. Тот скалится и вскидывает свободную руку с длинными когтями, будто утыканными бритвами. Я уклоняюсь, но недостаточно быстро — когти распарывают бронепластины на плече, впиваются в плоть. По телу сразу же распространяется какая-то зараза. В глазах темнеет, но Реактивная детоксикация очищает организм, пока ярость гонит меня вперёд.

Электрический шторм накрывает всё поле боя, выжигая сопротивление. Раз за разом слепящие пучки бьют в юркого ублюдка с иглами, который становится нематериальным.