Сон разума

– Мужчина, вы что это? – услышал Фёдор, когда остановился на первом перекрёстке, невзначай заметив, что случайно ударил ехавший впереди автомобиль, начавший притормаживать на светофоре. Скорость была небольшой, так что вреда никому никакого не причинил, одну неприятность.

На остановке общественного транспорта неподалёку быстро сгустилась не добродушно настроенная толпа, ожидавшая небольшого скандальчика и последующего разбирательства с милицией. Стали доноситься реплики:

– Что он, надраться успел уже, что ли?

– Да закон для них не писан. Думает, раз такую машину купил, то и давить можно кого попало.

– Надо бы его из машины-то выковырять, а то действительно дёрнет сейчас и убьёт кого-нибудь.

– В милицию уже позвонили?

– Нет, вы посмотрите на него, бледный он какой-то, может, и под наркотиками, – и всё в таком духе. Сочувствовали явно другому водителю.

Тот успел подойти со стороны пассажирского места к автомобилю Фёдора и спрашивал, сильно согнувшись, в приоткрытое окно. Был он лет на 10 младше, высокий, очень худощавый, одет весьма скромно, говорил с небольшой опаской из-за внушительной разницы в стоимости машин, почему и вышел первым. Потом пристально посмотрел на Фёдора:

– Вам, кажется, плохо? может, скорую вызвать?

– Нет, ничего, – сиплым голосом ответил тот, язык всё ещё вяз во рту, – вы извините, я не заметил.

– Ладно, раз так, оформлять, думаю, не стоит.

– Если можно…

– Можно, – он заметно осмелел. – У меня вроде бы ничего не разбилось, фары целы, только краска на бампере немного содралась, – потом наклонился всем своим ростом, чтобы посмотреть за капот Фёдорова автомобиля, – а вот вам придётся в сервис ехать, у вас решётка слева сильно треснула, может, и радиатору досталось.

После этих слов второй водитель молча отправился к машине и уехал; Фёдор тоже задерживаться не стал, из своей он так и не вышел, пережив в эти несколько мгновений невообразимый испуг из-за такой мелочи. Хорошо, что человек оказался хорошим и не стал куражиться, видя его нездоровое состояние, а, может, просто куда-то спешил. Толпа же на остановке, не дождавшись бесплатного цирка, заметно поредела, а после того, как к ней подошёл и отошёл очередной автобус, оставшимся свидетелям не с кем было и обсудить недавнее происшествие.

Как и вчера дверь в квартиру поддалась не сразу, даже долее, чем вчера, поскольку руки у Фёдора заметно потряхивало, и ему опять на лестничной площадке встретился сосед, правда, на этот раз Пал Палыч явно его поджидал, слишком уж очень он выскочил из двери и преступил к разговору.

– Помните, я вчера вам рассказывал?

– Да, помню. Это вы про ту девушку?..

– Так вот, тут продолжение нарисовалось, – и он встал во вчерашнюю позу, приготовившись долго говорить.

– Извините, мне сегодня нехорошо, давайте в другой раз, – и Фёдор умоляюще посмотрел на него.

– Грипп, что ли? – холодно и безучастно вскрикнул Пал Палыч, видимо, с досады, будто болезнь эта была чем-то постыдным. – Тогда давайте, а то и я смотрю, у вас вид какой-то нехороший – запаха пота, исходившего от костюма собеседника, который довольно плотно завоёвывал окружающее пространства, он не заметил, – ведь и сам заразиться могу. Болезни в старости, знаете ли, очень опасны, вдвойне опасней, чем вот для вас, например. Я ведь всю жизнь вообще не болел, здоров как бык был, хоть и во всяких условиях перебывать пришлось, даже удивительно, что никакая зараза не прилипла, а как шестидесятник разменял, так во всех городских больницах успел перележать, такой букет собрался, вот оно как, – но Фёдор уже закрыл за собой дверь, не дав ему закончить, даже не попрощавшись. – Ну что ж, сегодня на лифте покатаемся, – это он обращался к своему псу. Некоторые, особенно очень одинокие старики, становятся на редкость эгоистичными.