Сон длиной в зиму (СИ)

В общем-то, Зоя умом понимала, что так будет. Но сердце её осознало, что сон длиной в зиму закончился, каким бы он ни был приятным, именно второго марта, когда пришлось выходить в университет и тайком ждать сто и один вопрос от полных любопытства сокурсников.

Она не заморачивалась, выбирая одежду, схватила джинсы, первый попавшийся под руку свитер, замотала горло, кажется, и вовсе маминым шарфом и только на секунду задержалась у зеркала, чтобы поправить пальто и не выглядеть совсем уж потерянной и разбитой. Профессиональная улыбка, о существовании которой Зоя забыла на три месяца, выглядела теперь несколько неестественно в сочетании с погасшим, грустным взглядом, но Зоя убедила себя в том, что её это вполне устраивает. А кому не нравится, пусть отворачиваются.

Дорога в университет, привычно короткая и по-зимнему холодная, не принесла привычного удовольствия. Зоя вдыхала морозный воздух и какого-то чёрта в очередной раз вспоминала Орловского. Не звонившего, молчавшего после этого штрафного, лишнего зимнего дня, подаренного им капризным февральским календарём.

Первая пара была у глухаря. Зоя предполагала, что её сокурсники и не в курсе в большей своей части, что преподавателя зовут Альберт Семёнович, настолько к нему прицепилось название глуховатой птицы — между прочим, весьма по адресу прицепилось. Глухарь никогда не слушал вопросы, ничегошеньки не понимал в людях и мог ползанятия рассказывать четвёртому курсу материал, который приготовил для завтрашней пары у первокурсников.

Зоя спокойно поднялась на своё привычное место, сняла надоедливый берет, шарф и собиралась, как ни в чём ни бывало, слушать лекцию, когда её за полу пальто дёрнула подружка.

— А вы что, расстались? — не стесняясь свидетелей, громко спросила она.

— С чего ты взяла? — удивилась Зоя.

Конечно же, они узнают. Зоя больше не станет ходить с Орловским под ручку, переглядываться с ним в коридорах, когда они будут случайно проходить друг мимо друга, и, разумеется, устраивать публичные выступления в виде бурного проявления своих чувств тоже, но не с первого же дня?

— А с того, — заявила, гордо задирая нос, вечная активистка Олька, сидевшая прямо у Зои за спиной, — что он позвал меня на свиданку!

Зоя медленно повернулась к Оле и смерила её таким взглядом, что любая другая поняла бы — пора б и замолчать.

— Позвонил мне вчера вечером! И расспрашивал, где у нас первая пара, во сколько времени, какая аудитория! Он наверняка за мной зайдёт… И все, все кто здесь присутствует, увидят, что теперь Орловский — мой парень!

— Ну, а свидетелей ты собрала, чтобы он потом не сказал, что ничего не было? — ухмыльнулась Зоя. — А то мало ли. Вдруг кто-то не посчитает, что один звонок часов в восемь вечера — это признак того, что тебя уже позвали замуж.

— Стал бы он мне звонить, если б вы всё ещё были вместе! Набрал бы тебя, — фыркнула Олька.

— Логично, — согласилась Зоя. — В следующий раз, когда надо будет сделать какой-нибудь дикий вывод из совершенно невинных фактов, я свяжусь с тобой, Оля.

— Да тут все уже знают, что Богдаша тебя бросил!

Зоя скривилась. Называть Орловского Богдашей могла только девушка, которая вообще не была с ним знакома. Богдан кривился от каждого изменения, которое кто-либо пытался внести в его имя, а за такие уменьшительно-ласкательные варианты вообще, кажется, был готов убить.

— Спасибо, что проинформировала всех. Когда нам придётся объявлять о чём-нибудь важном, мы обязательно обратимся к тебе, как к глашатаю, — ответила Зоя, удивляясь собственной невозмутимости.

Оля не ответила. Вместо этого, закрутившись на своём месте, как юла, она вдруг принялась тыкать пальцем в дверь.

Зоя медленно повернулась и застыла.

Орловский.

Неужели и вправду к Ольке? И смотрел в их сторону. Стоял в дверном проёме, даже рукой помахал, будто подзывал кого-то к себе. Оля подскочила было, готовясь мчаться к нему на крыльях любви, но, натолкнувшись на ставший вмиг холодным взгляд, притормозила.

— Горовая, подойдёшь? — позвал он Зою по фамилии.

— А ты сам не можешь? — скривилась девушка. — Это мне за тобой бегать надо?

— Ну просто спустись, — Орловский сделал шаг вглубь аудитории. — Я на минуточку, честно.

Оля что-то зашипела за спиной, кажется, придумывала новую версию их с Богданом ссоры, представляла, что это Зоя, узнав о его чувствах к ней, к Ольге, послала Орловского ко всем чертям и отказалась продолжать весь этот фарс…

Зоя решительно направилась вниз. Надо было немедленно выставить парня прочь из аудитории, чтобы он не поднял на уши тех несчастных студентов, которые ещё не в курсе о том, что он "позвал на свидание Олю".

Или Оля сама позвалась, кто её знает.

— Сойка-Зойка, — Богдан опёрся плечом о штукатуренную стену аудитории, не задумываясь о том, что его куртка будет вся белая, как от мела. — Я это… Без костюма, ты ж знаешь, у меня нет. И цветочков подходящих не нашлось, восьмое марта на носу, разбирают…