Сомнений больше нет

– Работать надо лучше, капитан, – усмехнулся комендант Артузов. – Носишься, как бешенная собака по округе, а «вервольфы» у тебя под носом фельдъегерей бьють!

– Я этого гада, Ригеля, из-под земли достану. Сколько он моей крови за два года выпил, падаль.

– Война давно закончилась, а у нас тут каждую неделю, то убийство, то взрыв, то поджег, – покачал головой комендант. – С севера литовские бандиты лезут, с юга – польская Армия Крайова, будь она неладна. Не область, а проходной двор. Шляется всякая нечисть. А нам ее, капитан, извести надо во что бы то ни стало! С меня и так каждый день стружку снимают. Ну, есть у тебя мысли, как этого Ригеля изловить или нет?

Ямпольский закурил. Жадно глотнул дыма и закашлялся.

– Банда у него небольшая, человек двадцать. Мобильная. А местность, сами знаете какая – леса, болота. Бункеров немцы понатыкали на каждом метре, да и старых построек уйма. То же взять поместье Эйлау, там в этих подземельях черт ногу сломит. Ригель волк хитрый, разбил банду на четыре группы, после дела нырнули каждый в свою нору и ищи-свищи.

– А тебе голова на что? – возразил комендант. – Чтобы фуражку носить? Думай, соображай.

– Я себе уже все мозги сломал, – покачал головой Ямпольский. – Как призрак, раз – и нет его.

– Используй местную агентуру.

– Это тебе не Белоруссия и не Польша, тут на них где сядешь, там и слезешь. Каждый второй – фашист недобитый. Это у Ригеля, тут на каждом углу агентура.

– А почему? Потому что боятся они его, а должны – тебя бояться! Усекаешь, капитан?

– Ничего скоро всю эту немчуру отсюда выселят, полегче будет. Тогда уж…

– Ага! – взбеленился комендант. – Тогда? А пока пусть Ригель ужас нагоняет. Пусть «вервольфы» людей режут по ночам. Да? Два года. Два года, Ямпольский как война кончилась, а у нас тут такое творится! Сиди в засаде, живи в лесу, но гадов этих мне достань.

– У меня с этим Ригелем свой счет, – зло сказал Ямпольский.

– Вот, – подытожил комендант. – Раз так, тебе и карты в руки. Всё, свободен.

Ямпольский надвинул на лоб фуражку, подошел к двери, но тут комендант его окликнул.

– Стой. О каждом, слышишь меня, Ямпольский, о каждом своем шаге и даже намерении, докладывать лично мне. Понял меня? В любое время дня и ночи.

Расставляя знаки препинания, комендант глухо ударял кулаком по столу, так что фарфоровый олень на красном сукне слегка потряхивал рогами.

– Так точно, товарищ майор.

Ямпольский козырнул и вышел. Комендант Артузов повернулся к окну, удостоверился, что капитан миновал пыльный двор и запрыгнул в кабину «Студебеккера». Тогда комендант, не вставая со стула, достал из сейфа бутылку водки, наполнил стакан и немедленно выпил.

– Вот ведь жизнь собачья, – сказал он, крякнув, и тряхнул вихрастой головой.

***

Вечером в своей комнатушке господин Базель, он же штандартенфюрер СС Отто Герц, инструктировал лже-топографа Яна Горака. По уже сложившей традиции, прежде чем начать разговор, который не предназначался для посторонних ушей, толстяк Базель осторожно подошел к двери, прислушался, и запер ее на ключ. По каменным стенам ползли длинные тени. Комната была освещена только неверным светом восковых свечей. В их трепещущем пламени бледное лицо Базеля казалось поистине инфернальным. Заостренные уши на лысом черепе делали его еще более похожим на Носферату.

– Сейчас не 45-й год, – начал издалека Базель. – С тех пор многое изменилось, Пауль. Европа снова готовится дать отпор восточным варварам. Из пепла войны возникает новый мир. И Германия вновь может занять в нем положенное ей место. Немецкие политики уже ищут новую опору на Западе. Наши цели не изменились – дать отпор коммунистической заразе и расширить наше жизненное пространство. Вторая цель, по-видимому, не найдет полного понимания у держав-победительниц. Однако общие интересы западного мира, которые обязательно возникнут под давлением обстоятельств, приведут к тому, что оборонять Европу без немцев будет невозможно. И это наш единственный шанс, снова оказаться в строю.

– Это ваши предположения, господин Базель? – спросил Горак, стряхивая пепел в бронзовую пепельницу в виде головы пуделя.

– Отнюдь, мой друг, отнюдь. Вы помните генерал-лейтенанта Гелена?

– Начальник 12-го отдела генштаба – «Иностранные армии Востока»?

– Да, легенда нашей разведки на Восточном фронте. В самом конце войны, когда катастрофа была уже неизбежной, он оставил штаб-квартиру генштаба в Бад-Райхенхалле и сдался в плен американским войскам. Он уже тогда понимал, что союз Советов с британцами и американцами – в прошлом. И можно ожидать, что все западные державы довольно скоро, хотя каждая по-своему, проявят повышенный интерес к возможности использовать немецкий потенциал для ведения разведки на Востоке.

– Это очень интересно, – насторожился Горак. – Я весь – внимание. Вы готовы сказать мне что-то конкретное?

– Больше нам не придется действовать на свой страх и риск, – Базель понизил голос. – Я жду человека с той стороны.

– От американцев?

– От Гелена. Но думаю, приказы отдают американцы. Вы готовы к совместной работе?

– Так точно, – кивнул Горак.