– Да не, девка хорошая, эт я так смеюсь с нее. Ей еще в куклы играть, а она впахивает по 12 часов не хуже любого мужика. Девка – молодец, связной была у польских подпольщиков.
– А госпожа Вебер? – спросил Сергей.
– Ух, царь-баба, – в очередной раз восхитился Копылов. – Тоже из антифашистского комитета. С Базелем живет. Кстати, а вот и он.
Из-за угла усадьбы медленно шел толстяк Базель. Он спустился во двор по узкой, серой, обшарпанной, каменной лестнице.
– Ну, вот значит, вы тут пока знакомьтесь, а я побежал чертежниц проведаю, а то им только дай волю, начнут чулками хвастаться, да новые лифчики примерять. Одно слово, бабьё!
– Как же я с ним говорить буду? – удивился Жилин. – Я по-немецки только: хэнде хох да Гитлер капут!
– Да ты что?! – усмехнулся Копылов. – Базель, он по-русски лучше тебя чешет.
Копылов махнул Базелю и быстро, перепрыгивая через ступеньки, помчался по своим делам. Вскоре его шаги затихли под каменными сводами усадьбы.
– Добрый день, молодой человек, – сказал подходя Базель.– Жилин, если не ошибаюсь?
Он сощурил маленькие глазки и растянул рот в улыбке.
Бункер в лесу
Солнце скакало между оранжевых сосновых вершин. Золотые лучи тонкими нитями сеялись сквозь листву, и на душе от этого было спокойно и даже весело. По лесной дороге мчался «Вилис». Водитель лихо крутил баранку. Лейтенант, который вез фельдъегерскую почту, радостно озирался по сторонам. Скоро его должны были демобилизовать. В далёкой Елабуге его ждала очаровательная девушка-невеста. Единственное, что могло смутить лейтенанта это предстоящее прощание с немкой, с которой он сошелся здесь в Кенигсберге год назад, но даже это обстоятельство фельдъегеря не смущало. Он напевал легкомысленный мотивчик и жевал травинку. Последнее, что успел увидеть лейтенант в свете золотого полдня, была маленькая птичка, которая чистила крыло, сидя на ветке. Пуля из штурмовой немецкой винтовки ударила лейтенанта прямо в висок.
Машина съехала в кювет. Зашипели пробитые шины. Сержант водитель одним прыжком укрылся за поваленным деревом и дал из ППШ очередь по кустам. Война отработала рефлексы. Сержант дал еще очередь в ту сторону, откуда примерно прогремели выстрелы, а потом полез в карман за лимонкой. Небритый фашист из банды недобитков «Вервольф» застрелил шофера в спину. Немец закинул на плечо карабин, вышел на обочину и помахал засевшим в засаде по другую сторону дороги. Первым из кустов поднялся Ганс Ригель. Он был в маскировочном плаще и военном кепи. В руках сжимал штурмовую винтовку. Следом из зарослей потянулись остальные бандиты. Они были одеты кто, во что: остатки военной формы соседствовали с вполне гражданской одеждой.
Небритый уже рылся в машине. Он развязал вещмешок погибшего водителя, достал хлеб и начал жадно глотать куски. Ригель презрительно посмотрел на бандита, взял портфель фельдъегеря и передал белобрысому парнишке в тёмно-синей форме бойца Гитлерюгенда.
– Уходим быстро. Фридрих! – рявкнул Ригель. – Успеешь еще набить требуху.
Небритый Фридрих кивнул и, пробубнив что-то с набитым ртом, побрел в заросли, закинув за плечи вещмешок.
Бандиты исчезли в лесу, словно их и не было. На обочине дымился «Вилис». Остались лежать распростертые тела убитых. Пчела присела на побледневшее до синевы лицо лейтенанта и коснулась ручейка крови, сок жизни, в котором уже царствовал вкус смерти, ей совсем не пришелся по вкусу, и она растворилась в вышине.
Бандиты долго шли по чаще, укрытые лесной тенью. В одном месте они остановились среди зарослей папоротника. Один из фашистов поднял кусок маскировочной ткани, переплетенный с листьями и травой. Открыл металлический люк, скрытый в кустах. Немцы по одному стали спускаться в бункер. Последним шел Ригель. Напоследок он долго озирался и прислушивался к звукам леса. Не услышав ничего подозрительного, он исчез в темном чреве убежища.
Бандиты расселись по своим привычным местам. У кого-то были походные койки, остальные ютились на снарядных ящиках. Ригель забрал у белобрысого паренька портфель советского фельдъегеря, сел на ящик из-под гранат, другой ящик – побольше, служил ему столом. Гауптштурмфюрер начал внимательно изучать похищенные документы. Среди прочего он обнаружил несколько пачек в банковской упаковке.
– Вот и наличные, – осклабился Ригель.
Он встряхнул пачкой советских денег.
– Теперь заживем, злодеи. И Фридрих сможет наконец-то набить свое ненасытное волчье брюхо.
Небритый Фридрих уже нарезал тонкими ломтиками трофейное сало.
– Ну, что сказать, кажется, на этот раз нам повезло, – согласился он. – Хотя клянусь прахом фюрера, я бы предпочел ящик французского коньяка. Как полагаете, господин гауптштурмфюрер?
– Хватит с тебя и местной водки, – отрубил Ригель. – Маркус!