Бек возник рядом бесшумно, ниоткуда. Вианна понимала, что должна разозлиться – как он посмел явиться
– Не знаю, что делать. В городе нет аспирина ни за какие деньги.
– Даже в обмен на жемчуг?
– Вы знаете, что я продала мамин жемчуг? – изумилась она.
– Я ведь живу у вас. И обязан знать, что происходит. – Он посмотрел на Софи: – Она кашляла всю ночь. Я слышал. – И вытащил из кармана какой-то пузырек: – Вот, это должно помочь.
Вианна растерялась. Если она будет думать, что Бек спас жизнь ее дочери, это преувеличение? Или он
Но этот жест – чистой воды любезность, и наверняка небескорыстная.
– Возьмите, – ласково сказал он.
И она взяла. На секунду руки их встретились. И взгляды. Что-то произошло, молчаливый диалог – вопрос и ответ.
– Спасибо.
– Рад помочь.
– Сэр, Соловей здесь.
Британский консул кивнул:
– Пусть войдет.
Изабель переступила порог роскошного, отделанного красным деревом кабинета. Мужчина из-за стола поднялся ей навстречу:
– Рад видеть вас вновь.
Изабель села в неудобное кожаное кресло, приняла предложенный стакан с виски. Последний переход через Пиренеи дался тяжело, несмотря на чудесную июльскую погоду. Один из американцев был недоволен, что пришлось подчиняться «девчонке», и решил идти самостоятельно. Кажется, его схватили испанцы.
– Янки, – покачала головой Изабель. И больше не о чем тут говорить.
С Иэном – псевдоним Вторник – они работали вместе с самого начала, как только появился «Маршрут Соловей». С помощью группы Поля они создали целую сеть убежищ на территории Франции и отряд партизан, готовых отдать жизни для спасения сбитых летчиков. Французы ночи напролет следили за небом, чтобы не пропустить подбитые аэропланы и парашютистов. Они прочесывали улицы, рыскали по развалинам и сараям в поисках прячущихся союзников. По возвращении в Англию летчики не участвовали больше в боевых операциях – слишком много знали о европейском подполье, – но занимались подготовкой своих товарищей, учили, как избегать встреч с врагом, как искать помощь, снабжали их франками, компасами и фотографиями для изготовления поддельных документов.
Изабель медленно потягивала виски. Опыт подсказывал, что после перехода надо быть осторожнее с алкоголем – обычно она бывала сильно обезвожена, особенно в летнюю жару.
Иэн подтолкнул поближе конверт. Она пересчитала банкноты, сунула в карман.
– За последние восемь месяцев вы привели сюда восемьдесят семь офицеров, Изабель, – сказал он, усаживаясь на место. Только здесь, в этом кабинете, один на один, он называл ее настоящим именем. В официальных документах М19 она была Соловей, для других сотрудников консульства и британских служб – Жюльет Жервэ. – Думаю, вам нужно сделать паузу.
– Паузу?
– Немцы разыскивают Соловья, Изабель.
– Это старая новость, Иэн.
– Они пытаются внедриться в организацию под видом сбитых летчиков. И если вы найдете одного из них…
– Мы всегда осторожны, Иэн. Вы же знаете. Я лично допрашиваю каждого. И парижская группа законспирирована.
– Они ищут Соловья. Если они вас обнаружат…
– Не обнаружат. – Она поднялась.
Они стояли друг против друга.
– Будьте осторожны, Изабель.
– Я всегда осторожна.
Выйдя из-за стола, он взял ее под руку и повел гулять по городу.
У нее было совсем мало времени, чтобы насладиться красотами Сан-Себастьяна, пройтись по набережной над бушующим прибоем, поглазеть на здания, на которых не висят флаги со свастикой. Но Изабель не могла позволить себе надолго возвращаться к нормальной жизни – слишком большая роскошь сейчас. Она отправила Полю записку с курьером:
В Париж она возвращалась кружным путем: следовало заехать в каждый пункт на тайном маршруте – Карриво, Брантом, По, Пуатье – и оставить деньги помощникам. Одежда и еда для летчиков – недешевая затея, а все мужчины, женщины и дети (по большей части женщины), обеспечивающие эвакуацию союзников, и так рисковали жизнью. Подпольщики старались хотя бы поддержать их материально.
Проходя по улицам Карриво (скрытно, пряча лицо под капюшоном), она всякий раз думала о сестре. В последнее время отчего-то начала скучать по Вианне и Софи. Воспоминания подернулись теплой патиной – вот они играют в белот и в шашки у камина, Вианна учит Изабель вязать (ну, пытается), а Софи весело хохочет. Иногда она представляла, как Вианна предлагает ей шанс, упущенный в свое время, – родной дом.