Соломка и Зверь

Включилась подсветка – небольшие голубые огоньки по периметру саней. Яркий свет создатели этого средства передвижения, видимо, не стали делать, чтобы не портить леденящее душу настроение – одно дело ехать по хорошо освещенному лесу и совсем другое – когда глаз выхватывает только таинственные очертания стволов и коряг, окрашенных подсветкой. Но кроме темноты ничего необычного не происходило.

Какой же это экстрим? – хотела было спросить Соломка, но тут сани поднялись на очередную горку, а потом вдруг стремительно понеслись вниз. В лицо ударил ветер, так сильно, что сбилось дыхание.

Троя вскрикнула от неожиданности и захохотала, Каспи широко улыбался, а сани теперь ехали совсем не так смирно, как вначале. Теперь они ехали, будто везли дрова, которые можно подбрасывать и даже потерять.

Подобные виражи выделывают американские горки, здесь же разве что мёртвых петель не было, однако как создатели умудрились проложить такую крутую трассу по довольно ровному лесу, оставалось для Соломки загадкой. Но она зуб была готова дать, что сани ехали не по насту – периодически они скользили по воздуху.

И хотя каждый знал, что поездка совершенно безопасна, даже бокал, оставленный на подлокотнике, словно прилип и не двигался, но адреналина значительно прибавилось.

Санки в очередной раз подсочили и резко завернули, несясь, казалось, прямо в дерево. Потом свернули и объехали его. И очередной вираж, когда сани задели покрытые снегом кусты и снег тут как тут посыпался на головы.

На каком-то очередном сумасшедшем повороте, когда холодный воздух обжигал губы, Соломка почувствовала, как её пальцы сжимает чья-то горячая рука. И кроме Гната этого сделать было некому.

Очередная горка – и, не задумываясь, Соломка сжала в ответ чужую руку, потому что, казалось, так меньше шансов вывалиться из санок.

Санки скользили, протискиваясь сквозь узкие просветы между зарослями, и уже не скрываясь, подлетали чуть ли не до середины деревьев, так что каждое возвращение на землю казалось чудом. Понятно, отчего аттракцион пользуется таким бешеным спросом. Да от туристов отбоя не будет! Да на этом можно разбогатеть!

В конце концов, прогулка закончилась. Обратную дорогу от леса к городу сани промчали на скорости, так что ветер хлестал в лицо и, сделав крутой вираж, резко остановились.

- Это просто блеск! – выдохнула Троя.

Все сидели на месте, приходя в себя. Действительно, такую поездку тихой не назовешь. Нос замёрз и щеки чесались от мороза.

Потом Гнат, всё так же смотря вперёд, разжал руку и молча выпрыгнул из саней, а после, не оборачиваясь, исчез в толпе. Каспи покачал головой, но ничего не сказал.

Нет, портить праздник себе Соломка не желала, потому просто мысленно пожала плечами и пошла на поиски следующего бокала шампанского. Впереди ещё салют.

Через несколько часов по пути домой ей казалось, что это лучший Новый год на её памяти. Разве что мамы не хватало – и тогда он вообще стал бы идеальным.

Маме Ленсуаза бы понравилась… И Племя. Только ей было бы стыдно за отца – и эта вечная неловкость не давала бы спуску ни на секунду.

Ну вот, снова вернулись к прежнему.

А Гнат? Понравился бы он ей?

Забираясь под одеяло и закрывая глаза, Соломка знала – да. Мама была бы от него в восторге.

Но ничего не поделаешь.

***

Новогодняя ночь закончилась в доме Гната.

Тартуга почувствовал приближение рассвета, потому что всегда идеально ориентировался в движении планеты – ему не нужны были часы, чтобы до секунды определить точное время.

Клис спал на диване, Гадук сидел у экрана телевизора, всё ещё с интересом смотря бесконечные музыкальные передачи. Остальные разошлись. В этот раз компания получилась чисто мужской – ни у кого из них сейчас не было отношений, даже временных. Впрочем, иначе бы они, как Каспи, нашли себе другую компанию.

И мне пора, решил Тартуга, отосплюсь и снова к делам. Только нужно попрощаться с хозяином дома. А где он?

В гостиной и на кухне Гната не было. Уже собираясь подняться в спальню, Тартуга стукнул себя ладонью по лбу, развернулся и спустился в подвал.

Хозяин действительно нашёлся – он спал на полу, окруженный своим пантеоном, улыбающимся тысячью улыбок, спал в одежде, скрючившись, сжавшись в жалкий комок. Из кулака, прижатого к щеке, торчала синяя лента.

До чего может довести упрямство и твердолобость, отстранённо подумал Тартуга, но не стал будить друга. Вряд ли тот спит часто.

Глава 15

В общем, новогодняя ночь удалась. А вот утро, которым работу никто не отменял, показалось отвратительным. Глаза слезились, а из носа текло ручьём. В общем, вставать и работать тело категорически отказывалось.

Заболела. Вот свезло так свезло! Может, в поездке простыла, холодный ветер так и бил в лицо?

Надо же, как не вовремя! А они с Троей отпустили обеих помощниц, чтобы те отметили праздник по-человечески и рассчитывали справиться с выпечкой вдвоём. И что теперь? Троя одна останется, а это просто каторга.

Но и помощи сейчас от Соломки никакой. Она позвонила подруге и пожаловалась, что не может даже руку поднять, не то что выпекать плюшки.