Солнцеворот

Было время — и Сагда радовалась, что подруга приобрела такое влияние, ведь и ей стало легче жить под её крылом. Но теперь в глубине души у нее поселилось это ужасное чувство. Несправедливо! Это ведь она тогда подошла к плачущей малютке, она её спасла от одиночества и отчаяния. Так почему же теперь она, Сагда, взрослая, почти девушка, осталась в тени, а эта мелкая девчонка купается в лучах славы? Люди что, с ума посходили, что прислушиваются к ней?

Унтиди подняла голову от рисунка, взглянула на Сагду, улыбнулась и помахала рукой. Сагда ответила на улыбку подруги. Заставила себя, как заставляла всегда. И, наученная опытом, сделала следующий шаг навстречу, чтобы заколотить это ужасное чувство понадежнее. Бросила взгляд на листок и спросила:

— Будет новая сказка?

Унтиди кивнула. Её глаза сияли, будто маленькие звездочки. Сагда улыбнулась вновь, и на этот раз заставлять себя не пришлось. Улыбка принесла ей облегчение.

В классе — в бывшей гостиной герцога Кастилоса — становилось шумно. Ученики переглядывались и перешептывались, удивленные задержкой начала урока. Беспокойство подогревали слова Чевбета. Он, старый и надежный, как каменная стена, бывший дворецкий Кастилоса, за минувшие годы научил их всему, чему только мог. Начали с чтения, письма и счета. Потом настал черед истории, и дети, раскрыв рты, слышали о событиях времен столь древних, что их даже представить себе было нельзя. Слушали имена тех, кого и сегодня можно было увидеть воочию. Эрлот, Атсама, Каммат, Олтис… Казалось невероятным, чтобы это были те же самые вампиры, что за их плечами такая сумасшедшая древность. Что они — не только сволочи, уничтожившие их жизнь, но — герои, спасшие их предков от полного вымирания.

«Завтра, — сказал вчера Чевбет, прежде чем отпустить детей, — урок проведу не я. У вас будет новая учительница, и я надеюсь, что у вас хватит достоинства принять её благосклонно. Полагаю, вы достаточно взрослые, чтобы я мог оставить вас наедине с нею. Она сможет рассказать вам такое, чего я не сумею».

Ну и где же эта учительница? Кто она? Почему опаздывает? Чевбет никогда не задерживался, он начинал урок тотчас, как последний ученик заходил в класс. Дети не привыкли ждать, и сейчас они начинали возмущаться. Некоторые смеялись. Мальчишки затеяли шуточную драку. Унтиди же не обращала внимания ни на что. Она упоённо покрывала каракулями лист.

Но вот скрипнула дверь, и в классе сделалось тихо. Чевбет их к этому приучил. Одного его взгляда дети боялись больше, чем грозного окрика смотрящего вампира. Те, кто сидел ближе ко входу, заметили фигуру дворецкого. Он стоял, вытянувшись, будто перед внезапно вернувшимся Кастилосом, и держал открытой дверь.

Скрипнула половица, послышались шаги. Сагда не заметила, как начала грызть краешек пера. Кто же, кто же там будет?! Остальные ученики затаили дыхание…

Учительница вошла в класс. В её взгляде, брошенном на сидящих детей, было столько же потаенного страха и настороженности, сколько в их взглядах. Но она старалась вести себя достойно. Прошла к столу, положила на него книгу и ворох бумаг, которые принесла с собой, и повернулась к классу.

— Здравствуйте, — прозвучал её тихий голос. — Сегодня я проведу ваш урок. Меня зовут…

— Ты?!

Сагда вздрогнула, услышав этот голос. Повернула голову, увидела, что Унтиди отложила карандаш, обеими руками вцепилась в стол и сверлит учительницу взглядом, полным ненависти.

Учительница на мгновение прикрыла глаза. Потом сжала кулаки и, отважно заглянув в глаза Унтиди, ответила:

— Да. Я. Если кто-то из вас не знает, меня зовут Арека. Давайте начинать.

2

Чевбет дожидался её в библиотеке. Стоило Ареке переступить порог, старый дворецкий наполнил чашку чаем и приоткрыл вазочку с сахаром. Арека постояла в дверях, прижимая к груди кипу бумаг. В голове царила благословенная пустота. Скоро она поредеет, уступит место мыслям, и вот тогда начнется кошмар. Уже сейчас подрагивали руки и ноги.

— Они дети, — сказал Чевбет. — Не судите их строго.

Арека тряхнула головой, подошла к книжному шкафу, сделанному из темного лакированного дерева. Вернула на место книгу, которую взяла для урока. Книгу, которая так и не пригодилась.

— Я не сужу, — тихо сказала Арека. — Это они меня судят. За что?

— Множество причин. — Чевбет подвинул чашку. — Но давайте сначала разберемся, что произошло.

Арека не хотела пить чай, но всё же уселась в кресло и взяла чашку. Хотя бы с Чевбетом ей нужно было сохранить хорошие отношения.

Старый дворецкий её пугал. Взгляд его казался порой жестоким, но выражение лица неизменно оставалось доброжелательно-равнодушным. «Он и убивал бы меня с таким же лицом», — думала иногда Арека. Однако в Чевбете ощущалась некая сила, враждебная той, другой силе, что собиралась уничтожить мир. И Арека хотела подружиться с нею.

Глотнув обжигающий губы напиток, она принялась рассказывать, заново переживая всё, что произошло в классе.