Солнце в кармане

Пообедал. Почему-то после обеда поцеловал домашних. Лег, как бы передохнуть. Закрыл глаза и умер.

…………………

А до того была Война.

Бабушка Маруся говорила о войне как о каком-то месте, живом месте, но не страшном. Как о полном движения крае, но печальном притом. И было то место, может за тем леском, а может по той дорожке грунтовой на право, огибая поле ржи, за лысой горкой. Рассказала, как пришли в конце войны три похоронки, как она плакала над братьями, а над Николаем, мужем своим не убивалась. Просто онемела и больше месяца ходила безгласая. Она ведь задолго до пришествия официальной бумажки почувствовала, увидела, когда и как его убили.

Три похоронки. И ни капли ненависти на немцев. Верно, воевали они не с немцами, а со съедающим личины и души вселенским Злом.

Ваня слушал неторопливый рассказ бабушки Маруси и вспоминал её образ, то во сне, а то и видением, средь бела дня являвшийся ему. И такой же добрый взгляд её глаз, только её правильное, красивое лицо было молодым, без нынешних морщин.

Он был на Родине. Он чувствовал это. Ну, а как же Германия? Он парадоксально чувствовал, что и она, тоже его Родина! Сегодня он уехал, сегодня он не там, а она — все равно — в нем.

…А можно ли ни куда и не уезжать, но от земли своей отказаться? Проклясть её и жить на ней будто, на земле чужой по чужим законам? Жить чуждыми ей поступками и плодами чуждыми захламлять? Жить как Не Здесь, а на словах класться в верности и любви к земле этой.

А можно только раз вздохнуть здешнего воздуха, и родившись здесь быть увезенным, но там, на чужбине жить по законам родной земли во благо её и вопреки всему.

Сказала, проговорила бабушка Маруся, а Ване подумалось: "Вопреки всем! Даже не осознавая того…. Но, всё же — где земля его, чей дух в нем? Германия? Россия?"

Земля, вместе с воздухом просторов и соком почвы дает свой Закон. И если Дух Земли — микрочастицами пыли меж молекул кислорода. То Закон Земли — в сопряжении и соразмерности этих частиц со всем сущим в мире, малым и большим. И поймешь ты его без зубрежки. Лишь только воздух родины пронзит утренний свет.

…А может и ничего такого не говорила бабушка, — о земле, о воздухе, о людях с виду здоровых и радостных, но приносящих гнилые плоды? Ваня уснул, держа руку бабушке Маруси. Он не помнил, как она отвела и уложила его на кровать.

……………………

Проснувшись, Ваня увидел рядом на лавке стеклянную двухлитровую банку молока, прикрытую полотенцем. Выхлебал ее все присев на кровати и почувствовал, что нет в нем ожидаемых послесвадебных болезней.

Вышел во двор, накинув на голый торс заботливо положенную рядом на лавку волчью доху. Как потом сказала бабушка, волка того из которого доха пошита, пристрелил еще отец в первую их ссыльную зиму.

Морозец холодил колени и уши, но был сух и весел. Увидев на заднем дворе поленницу дров и подходящий инструмент воткнутый в колоду, не раздумывая взялся за работу. Погодя скинул доху, — так и махал колуном минуток двадцать. Больше для себя, — дров в поленнице хватало. Соседские видно не забывали бабушку Марусю.

Позже он узнал, что для прожитья варит бабушка самогон, но не на поток делает, а с любовью. Чистит древесным углем, цедит через хлеб, сдабривает ягодками, корешками лечебными. Делает с любовью, но и цену держит высокую. Не всякий позволит себе из сельчан. Вот и норовят подсобить чем-нибудь, угодить.

В самом областном центре распробовали бабушкины настойки.

По красивым запечатанным бутылкам никогда не догадаешься, что первоосновой был обычный как у всех самогон. Горожане денег не жалели и мотались за сотни верст до бабушкиного дому раз в две недели.

А как же?! Если один высокий гость из Москвы, попробовав бабушкиной настойки, сказал, что уже пил во Франции "этот коньяк". Назвал его наименование, срок выдержки, место, день и час его пробы. Областные начальники заключили с ним пари и отвезли его на село.

Познакомили с бабушкой Марусей. Та давала пробовать того же, о чём спор, приговаривая, что это одна из "простеньких". Давала и других настоек отведать, что "позабористей" и "с изюминкой". Столичный гость со вздохом признал свое поражение. И тут же с горя напился. Ведь он проспорил местным начальникам значительную добавку к областному бюджету! А, уезжая, обливался, гость пьяненький, умиленно слезьми и целовал бабушкины руки.

В общем, бабушка не бедствовала. Но Ваня, облазив весь дом и двор, нашел себе работы. Домыслил, творчески развил и составил план. И почти целый месяц его воплощал собственными руками, помощников нанимал пару раз и то, только туда где специалистом чувствовал себя никаким, и хоть и предпочитал всему учиться самому, не счел нужным тратить время и рисковать поломкой не дешевого оборудования.