Солнце против правил

Но никакой горечи об утрате квартиры не испытал. Гордости за благородный поступок или радости за дочь, впрочем, тоже не почувствовал. Похоже, действительно удалось: подняться до сфер, откуда земная суета и мелкие склоки за материальное кажутся событиями незначительными.

В шесть пятьдесят Федор Олегович миновал проходную и к источнику явился, когда зевающая сторожиха только отпирала дверь. За ночь без людишек вода накопила силу, наполнилась целительной энергией — первый стакан всю его суть взбодрил, взорвал, «пролетел соколом» (вспомнилось почему-то выражение из таких далеких теперь пьяных времен).

Выпил положенные триста миллилитров, далее последовала сорокаминутная прогулка, в восемь — тоже первым — пришел на завтрак. Взял самое свеженькое, нетронутое. Федор Олегович не боялся инфекций, но, когда прочие отдыхающие шмыгали и трясли волосами над шведским столом, ему всегда было противно.

Далее, в соответствии с графиком процедур, последовало КВЧ на поджелудочную железу, микроклизма с травами, щелочная ингаляция и барокамера — докупил пакет из пяти процедур после инцидента в горах. Денег содрали сумасшедших, но лучше упредить, чем столкнуться потом с непредсказуемыми последствиями черепно-мозговой травмы.

Длился сеанс в «подводной лодке» целых сорок минут. Прочие пациенты пытались с собой протаскивать (в обход техники безопасности) мобильный телефон. Федор Олегович использовал возможность полежать под давлением в пять бар исключительно для внутренней работы. Поэтому всегда выходил из кабинета отстраненный, слегка оглушенный.

И когда увидел возле двери дочку, даже подумалось: «Может, видение?»

Нет, она. Лия. Очень даже из плоти (если сейчас лишних килограммов семь, что будет к сорока?).

Переход из потустороннего в реальность всегда довольно сложный, поэтому приветствовал хмуро:

— Ты здесь зачем?

Расплылась в милой своей, но какой-то тревожной улыбке:

— Подарок тебе принесла.

Лицо усталое.

Активные местные бабушки притормаживают, глазеют — кто посмел покуситься на потенциального жениха? Разговаривать в коридоре неохота, но и на улицу в больничном халате не выйдешь.

Демонстративно, назло санаторным старухам, подхватил дочку под руку, привел в номер, галантно пропустил вперед.

Лия с любопытством оглядела спартанскую обстановку. Отдыхающих за бюджетные средства обычно размещают в комнатах на двоих, но Федор Олегович специально вез из Москвы хорошие конфеты с распродажи в «Дикси» — чтоб девочки-администраторы выделили хоть какую, но одноместную конуру. Помещались здесь только кровать и тумбочка, одежда — в коридоре на крючках, потолок нависает почти над головой, но места постелить коврик для йоги хватало, а значит, больше ничего и не нужно.

Дочка, очевидно, смущалась, и подбадривать ее он не стал. Наоборот — подпустил в тон иронии:

— С чего это вдруг подарки?

Ждал, что рассыплется в очередных благодарностях, но Лия спросила:

— У тебя очки для медитации есть?

— Что-что?

Извлекла из рюкзачка коробку, гордо представила:

— Вот. Единственный экземпляр на весь Ставропольский край.

Картинка на упаковке изображала обычную повязку на глаза, а еще почему-то скрипичный ключ и ноты.

Лия тоном коммивояжера произнесла:

— Как известно, медитация требует отключения всех пяти каналов взаимодействия с внешним миром. Не сомневаюсь, па, что ты опытный йог, но всегда надо искать возможности сделать практику максимально эффективной. Ты сюда на чем приехал?

— На поезде.

— Вот. В купе еще трое. Храпят или болтают. Даже самому просветленному сложно в подобной обстановке выйти в астрал. Но надеваешь мою маску, включаешь на максималку какой-нибудь «Ом» — и все, ты в параллельном мире.

— Там, что ли, наушники встроены? — только сейчас догадался он.

— Ну да. Подключаются по блютус к любому устройству. Очень круто. Попробуй!

Ехал в Целебноводск Федор Олегович в плацкарте, и, чего уж лукавить, вагонные галдеж и вонь утомили его изрядно. От неприятных ароматов спасло вдыхание эфирных масел, но от берушей толку оказалось мало.

— Давай я покажу тебе! — в нетерпении приплясывала дочка.

С негодованием отвергла его простенький телефон, подключила гаджет к своему — навороченному, уж пару зарплат точно потратила.

— Карунеш тебе подойдет?

Федор Олегович не слушал мантры в исполнении эстрадных исполнителей, но вежливо кивнул.

— Ложись и лети! — велела Лия.

Послушался. Улегся. Надел. А приятно. Мягкая ткань ласкает лицо, звук объемный, перед глазами чернота полная.

Дамы из его йоговской группы часто жаловались, что не могут во время медитации абстрагироваться, — надо обязательно порекомендовать им игрушку.

Хотя не любил Карунеша, но «Road to GOA» вежливо дослушал.

Дочка ерзала рядышком, на краю кровати (иных мест для сидения в комнате не было).

Федор Олегович терпеть не мог нежностей, однако сейчас обуял его удивительный порыв — захотелось вдруг накрыть ее ладошку своей рукой.

Так и сделал. А когда, по завершении мантры, снял наушники, увидел, что дочкино лицо в слезах.

— Ты чего? — испугался.