Солнце мрачного дня

Глаза застилает пелена. Она опускается с глаз на скулы. Я часто моргаю. Нос закладывает.

– Яна, пожалуйста, открой глаза, открой… Нет! – Я приподнимаю её голову, хочу прижать к себе.

Сердце так сильно сдавило, что оно вот-вот лопнет.

Мне впервые так страшно.

Я чувствую себя беспомощным идиотом. Моя Яна пострадала из-за меня.

Она – все для меня, мой лучик света. И сейчас его закрывает мрачная туча.

Мне хочется кричать, выть, грызть асфальт.

Я так долго отталкивал её, заставлял страдать. Это все моя вина! Это я во всем виноват!

– Прости меня, – как обезумевший бормочу я, – прости… Яна… пожалуйста… посмотри на меня, скажи что-нибудь… Нет! Я люблю тебя! Слышишь меня? Ты должна это услышать! Я люблю тебя, слышишь? Яна… Я никуда тебя не отпущу, никому не отдам! Нет, Господи, не забирай её у меня…

– Не двигайся! – возле меня садится Оливер. Он начинает проделать какие-то манипуляции, ощупывает пульс, еще что-то…

Я наблюдаю за ним, но не понимаю, что он делает. Он осматривает голову Яны, которую я все еще бережно держу в руках.

Оливер что-то говорит, но до моего сознания его слова не доходит.

Сейчас я могу только скрежетать зубами, теперь уже мысленно повторяя:

– Нет! Нет! Нет! Очнись! Яна, детка, давай! Ты же сильная! Держись!

ГЛАВА 29. – Яна, прости меня! О Боже, прости!

POV Яна

Самое сложное – открыть глаза. Мне их будто свинцом залили. Столько усилий я не прикладывала, даже когда впервые села на шпагат. Я сглотнула, пошевелила сначала одним пальчиком, затем другим.

– Яна?

Услышав этот голос, я мгновенно поборола желание снова уснуть. Мои веки дрожащими движениями поднялись вверх.

– Яночка?

Удивление в голосе сменилось радостным вскриком. Я поморщилась.

Почему так болит голова? Будто кто-то закручивает болт в мою черепную коробку.

– Надо позвать мистера Палмера! Ник!

Я не сразу могу разглядеть её. Сначала она предстает передо мной размытым пятном, затем появляются различимые очертания. Спустя пару секунд я точно могу сказать, кого вижу.

– Жаки, – выдыхаю я, хотя получается с большим трудом.

– Да, я здесь.

Жаки ласково берет мою руку в свои ладони.

– Как ты?..

Я не договорила, но она поняла.

– Мы с Ником прилетели сразу, как только узнали о случившемся, – она говорила с какой-то спешкой, будто ей вот-вот помешают. – Яна, прости меня! О Боже, прости! Если бы я только знала… Я бы никогда не…

Она заплакала. Давно я не видела её слез. Я чуть сжала пальцы в её руках.

– За что?

Видимо, я что-то пропустила? Что такого мне сделал этот ангел, что теперь извиняется?

– Вики… – Жаки шмыгнула носом. – Она пыталась… тебя… убить… Если бы Маркус не остановил её… Я бы даже не знаю, что бы… случилось…

Теперь уже моя подруга не плакала, а рыдала. Она, похоже, решила затопить мою палату.

Вики? Пыталась убить? Меня?

Эти три вопроса замелькали в голове.

Но за что?

– Я не знала, что она настолько невменяемая. – Жаки вытерла сопли тыльной стороной ладони. – Если бы могла предположить, что Вики на такое способна, то не выгородила бы её в суде. Она бы… сидела сейчас вместе с Сарой. Яна, прости!

– Не говори глупости. Мне не за что тебя прощать. Успокойся, я ведь жива.

Я хотела добавить «здорова», но что-то пока не особо хорошо себя чувствую.

В палату торопливо вбежал Оливер.

– Слава Богу! Ты наконец пришла в себя.

Он обследовал меня, после чего огласил мне мой диагноз. Точнее, диагнозы.

– У тебя была травма головы, пришлось оперировать. Ты три дня была без сознания. Мы очень боялись осложнений. Но их, к счастью, пока не наблюдается. Еще у тебя повреждение локтевого сустава. Мы пока не можем продиагностировать его, но это может значить, что ты не…

– Не смогу больше танцевать.

Я, как ни странно, спокойно восприняла эту новость. Да, обидно, ведь я столько сил в это вложила. Может, через пару дней, когда боль в руке и в голове пройдет, я буду думать по-другому. Но пока меня больше беспокоит другое.

К тому времени, когда Оливер закончил изучать мои травмы, палата основательно заполнилась людьми. Жаки стояла в сторонке, её прижимал к себе Николас. Мама с таким шумом ворвалась в палату, что я сжала зубы. Вибрации – плохо для моего неокрепшего черепа. Здесь также были медсестры, доктора. Но не было Маркуса.

– Где он? – спросила я, как только Оливер закончил провозглашать докторам свои наблюдения по поводу моего состояния. – Где Маркус? Почему его здесь нет?

– Милая, – к постели подошла мама, Жаки потупилась, – давай ты сначала поправишься, а потом мы поговорим.

– Нет, я хочу узнать сейчас. Где Маркус? Что с ним? Он в порядке?

– Он… – мама замолчала.

– Оливер, – позвала я, – скажи мне. Где он, черт его возьми? Почему он не здесь?

Первой мыслью было, что он опять сбежал в свое «Подземелье» как в прошлый раз, когда я оказалась на больничной койке. Но ведь сейчас все по-другому.

Потом у меня в сознании возникло последнее, что я видела перед тем, как отключилась. Справа на меня едет машина, по-видимому, Вики. Прямо на неё мчится тачка Маркуса. Я слышала, как они столкнулись.

Господи!