Солнце и пламя

Был он немолодым, жилистым, обладал грубыми чертами лица и таким же характером. С нами общался только через Агриппу, и это, по сути, была первая фраза не по делу.

– Лихо, – тоном знатока заметила Фриша. – А лаз внутрь еще при постройке нового здания проделали или позже?

Зорго промолчал, как видно, не желая раскрывать цеховые секреты. Вместо ответа он сбросил с себя на пол легкую шубейку из меха неизвестного мне зверя, проверил, легко ли ходит нож в ножнах, поцеловал амулет, висящий у него на шее, и, ступая неслышно, словно по воздуху, отправился в противоположный конец зала, где вскоре совсем негромко скрипнул рычаг и раскрылся черный зев лаза.

– Ждите. – Фриша сунула в руки Рози свою саблю, отцепив ее от пояса, а после щелкнула меня по носу. – Мы скоро. И все-таки – надо было Фалька с собой взять. Обиделся он сильно, теперь долго будет на нас дуться!

Это верно, Карла мы все же уговорили с нами не ходить. Он, естественно, возмущался, пытался доказать, что все неправы, а он прав, демонстрировал, что рана его совершенно не беспокоит и он запросто может обходиться без костыля.

В роли последнего, кстати, выступал посох мастера Гая, к которому рукастый Эль Гракх приспособил полукруглое навершие с легким изгибом, чтобы Карлу было сподручнее ходить. Опять же – теперь никто эту штуку за магический предмет не примет. Обычная палка, с которой странники по дорогам бродят, – и только.

Так вот – Фальк долго разорялся, а когда окончательно понял, что ему с нами не идти, смертельно разобиделся и ни с кем больше не разговаривал.

– Странное место, – сказала Рози, взяв меня за руку. – Что-то в нем есть неправильное, но что именно – понять не могу.

– Да просто ты сама себя накручиваешь, – возразил ей Эль Гракх. – Нервы, де Фюрьи. Это все нервы. Я сам как на иголках стою.

– Ты? – фыркнул я. – Да ладно врать!

Агриппа ничего от себя не добавил, он просто незримой тенью скользил по этому немаленькому залу, и потому, когда снова раздался уже знакомый нам скрип, он оказался не рядом с нами, но зато поблизости от лаза.

Глава двадцать первая

Первым в подвал влетело тело Зорго. Оно скатилось по лестнице, а после вор так и остался лежать на полу, раскинув руки. Несмотря на полумрак, который царил в подвале, я заметил ручеек крови, который немедленно пополз из-под него.

– Это раз, – резанул слух знакомый до отвращения голос. – А вот и два!

Круглый предмет пропрыгал по ступенькам, покатился по полу, а после остановился недалеко от нас.

– Ведь знал, что нельзя их вдвоем отпускать, – выдохнув, произнес Эль Гракх. – Чего-чего, а этого себе никогда не прощу.

Перед нами лежала голова Фриши, причем левая часть лица ее была опалена до черноты. Стало быть, не смогли ее схомутать чернецы просто и быстро, пришлось им двух магов-ренегатов на помощь звать. Ну а те уж расстарались.

– А теперь – три, – возвестил Форсез, заставив мое сердце сжаться. Собственно, у него только один аргумент и оставался. – Сам зайду внутрь, очень хочется с вами пообщаться. Соскучился по старым друзьям – сил нет.

Глумится, сволочь такая. Издевается.

– Рады будем видеть! – крикнула вдруг Рози. – Старый друг – лучше новых двух.

– Золотые слова, де Фюрьи, – отозвался Виктор. – Всегда подозревал, что ты кладезь мудрости.

Но первым внутрь он не сунулся, прежде него по лестнице сбежал вниз десяток дюжих чернецов и один из магов. Лицо незнакомое, никогда его раньше не видел.

– Вот и мы. – Форсез, одетый, как всегда, в черную хламиду и с капюшоном, надвинутым на лицо, появился в проеме. – Оба двое!

Все так. На руках он держал сверток, и плач маленького существа, находящегося в нем, был нам отлично слышен.

– Она, кстати, вот-вот говорить начнет, – сообщил нам Виктор. – И на руках держать становится тяжеловато. Растет девочка, растет. Вопрос, правда, в другом – вырастет ли? А, фон Рут? Как ты полагаешь?

– Детям свойственно взрослеть, – пожал плечами я. – Это естественный ход вещей.

– Да-да, – согласился Виктор. – И сразу – а что это за дитя? Я, если честно, всю голову себе сломал. Миралинда была не слишком разговорчива, а больше спросить некого. И почему у нее на шее медальон с портретом Ворона? Логично было бы предположить, что это его ребенок, но сие невозможно в принципе. Он бы не дал себя убить, случись подобное. Он бы вообще не полез во всю эту заварушку. Ну же, утолите мое любопытство.

– Просто ребенок, – сказал Эль Гракх. – Случайно спасли, решили усыновить. Зла мы делали много, добра мало, нечего будет Владыкам сказать, когда час придет. А тут хоть что-то зачтется.

– Не желаете, значит, рассказывать. – Форсез качнул ребенка, из серого одеяла высунулась босая ножка. – Ваше право. Но торговаться-то за этого маленького человечка станете? Или нет? И вот что еще скажу – не стоит отмалчиваться. Если разговор не сложится, я это дитя сейчас на ваших глазах разделывать начну. На куски, как мясник свиную тушу. Верите?

– В это – да, и сразу, – холодно произнесла Рози, сплетая пальцы правой руки. – Что-что, а убивать слабых и не способных за себя постоять ты большой мастер.