Солнце Бессонных (СИ)

   - А ты говорила, что не любишь сюрпризы, - подразнил меня Калеб, и его губы прошлись по запястью, рядом с тем местом, где защелкивался замочек на браслете.

   Я словно пьяная брела за Калебом, чувствуя себя так, словно мне предложили руку и сердце. Это было не так, но опьяняющее чувство счастья отступило, как только мы попали в кафетерий. Калеб помог мне снять куртку, и, забыв о своей новой прическе и цвете волос, я сняла шапку.

   Сев за столик, я наконец-то поняла, что мне никто так и не помог придвинуть стул, и вообще со стороны Калеба не доноситься никаких звуков. Подняв, голову я увидела обалдевший взгляд Калеба. Он молчал даже тогда, когда нам принесли меню, и все смотрел на меня. Под его взглядом я смущалась, так как не могла понять нравится ли ему то, что он увидел. Заказав для себя спагетти и минеральную воду, я молча ждала его реакции.

   - Тебе нравится? - несмело спросила я, так как его молчание начало меня тяготить. Я стала нервничать и думать о самом плохом. Да неужели ему нравился тот глупый синий цвет?!

   - Я видел тебя такой в прошлом,... но это было так, словно это чужой, незнакомый человек. И вот, ты здесь, такая, какой я хотел тебя увидеть довольно давно. Рисовал тебя такой, какой видел в воспоминаниях твоих родителей, Доминик...

   - Это означает "Да"? - осторожно осведомилась я.

   Нам пришлось замолчать, так как передо мной появилась тарелка спагетти, бесцеремонно поставленная каким-то юнцом, едва ли старше меня. Следом за тарелкой, чуть не расплескав всю воду, появился стакан с минералкой. Калеб окинул парня предостерегающим взглядом, и вся его развязанность вмиг исчезла. Он много культурнее положил счет и поинтересовался, будем ли мы еще что-то заказывать. Оплатив счет и дав чаевые, Калеб проигнорировал парня, и тот поспешно ретировался от нашего столика.

   - Это означает, что я люблю тебя, а не твои волосы, будь они синие или зеленые. И все же, должен признаться, что я достаточно консервативен, чтобы любить натуральный цвет волос.

   На свой манер, немного похоже на лекцию, Калеб сообщил мне, что ему нравится мой настоящий цвет волос. Хотя после ярко-синего, темно-русые пряди, немного рыжеватые, казались мне тусклыми. Зато цвет лица засветился каким-то странным, мерцающим светом, я, даже раньше не замечала, чтобы у меня была такая красивая кожа. А глаза должны были набрать насыщенности, которую глушил цвет волос.

   Я снова могла смотреть на себя в зеркало и не считать дурнушкой. Мне казалось, что я была красива, как никогда прежде. Возможно, все это объяснялось так же беременностью, я читала, что многие женщины хорошеют в этот период. Хотелось, чтобы я оставалась столь же привлекательной для Калеба и после родов.

   Спагетти было хуже того, что делала Самюель, зато намного лучше, чем варил Прат когда-то в Чикаго. Я принялась есть, так и не отделавшись от какого-то странного подозрения, что Калебу, возможно, не очень понравилось, как я выгляжу.

   - Так почему ты даришь картины? Насколько я поняла Бет, ты дарил их всем на дни рождения. В Чикаго меня бы посчитали идиоткой. Для них такие подарки от сердца не имели бы значения.

   - Но мои картины не только от сердца, они довольно дорогое удовольствие.

   - То есть?

   - Я известный художник, - скромно пожал плечами Калеб. И я недовольно отметила, как за соседним столиком две девушки с глупым обожанием посмотрели при этом на него. Подавив укол ревности, я решила набить макаронами рот, чтобы не сказать им чего-нибудь. Я себя знала, если сейчас не остановиться, могу завестись с полуоборота, и тогда метания ножами и вилками не избежать. Картинка о том, как я вырываю им волосы, тоже присутствовала.

   - Мои картины хорошо продаются, и я не так уж к ним привязан, как ты думаешь. Те, что теперь стоят в моей комнате, скоро отправятся во Францию для моей выставки. Надеюсь, там их раскупят, так как я хочу еще так много нарисовать, а места, где их ставить, нет.

   Ничего себе, нет места, - подумала я, - да его дом в два раза больше, чем наш.

   - Так что наши общие друзья, даже очень обеспеченные коллекционеры. Насколько знаю, Еве предлагали купить все мои работы, что есть у нее, за круглую сумму.

   - Какую именно сумму?

   - Очень круглую, - Калеб мягко рассмеялся моей настойчивостью.

   Я улыбнулась ему в ответ, и все-таки смогла расслабиться. Какая разница, понравился ему или нет мой цвет волос. Он же сказал, что любит меня любой. Если уж я смогла ему понравиться беременной, то цвет волос не играет никакой роли.

   - Так вот откуда у вас деньги.

   Я понимающе откинулась на спинку стула. Кроме того, что Калеб красив, он талантлив и обеспечен. Да мы и сами с усами.

   - А я, кстати, графиня.

   Калеб несколько раз непонимающе моргнул, а потом рассмеялся.

   Согласна, сказать такое было с моей стороны немного по-детски, но мне хотелось, чтобы Калеб знал, что любит не пустышку.

   - Да, я уже что-то подобное слышал.