Солнце

Когда она невольно вздрогнула, он фыркнул, глядя на долину и чуть шире расставив ноги на краю обрыва.

— Если так, то наша раса предстаёт не в лучшем свете, — холодно сказал он.

Выдохнув с некоторым нетерпением, она поправила ремень винтовки на плече.

— Зачем ты пришёл сюда? — раздражённо спросила она. — Ты думаешь, что наш общий остракизм сделает нас естественными союзниками? Или тебе просто скучно находиться на самом низу, и ты ищешь, кого бы скинуть?

Последовало молчание.

Затем он сам раздражённо прищёлкнул языком.

Бросив на неё прищуренный взгляд, он поморщился.

— По правде говоря, я не знал, что ты здесь. Я искал уединения. Любования рассветом. Вот и всё.

— Но почему ты вообще здесь? — сказала она, тоже скрестив руки на груди и качнув головой, чтобы убрать косички с лица. Неопределённым жестом руки указав на долину, она поджала губы. — Почему ты просто не уедешь? Присоединился бы к одной из колоний в Азии… или к нашим командам, которых послали наблюдать за городами Тени в Европе или Южной Америке.

Она глянула на него. Её тон сделался откровенно сердитым.

— Меч и Мост скоро приедут сюда. Ты правда думаешь, что они примут тебя с распростёртыми объятиями? — она бросила на него пренебрежительный взгляд. — Или тебе жить надоело, брат Даледжем? Возможно, ты надеешься, что брат Меч ускорит твою кончину?

— Сама-то на то же самое надеешься? — парировал он.

— Едва ли. Но я не могу бежать. Я совершила преступления. Это другой вопрос… и я обязана позволить моим посредникам вынести решение.

Он уставился на неё, и в его свете промелькнул проблеск удивления, несмотря на плотность его щитов. Впервые она увидела мужчину-видящего, скрывавшегося за этой мрачной маской.

Удивление пропало мгновение спустя, и снова вернулась хмурая гримаса.

Он фыркнул.

— Ах, — сказал он. — Ты одна из этих.

Она напряглась.

— Из каких этих?

— Одна из тех видящих, которым нравится прибивать себя гвоздями к кресту ради крови и богов, — теперь уже он удостоил её пренебрежительного взгляда. — Неудивительно, что вы с Дигойзом так хорошо подружились. Однако ты кажешься староватой для того, чтобы предаваться таким детским повадкам, сестра. Когда я знал брата Ревика, он был намного моложе. Ему и сотни лет не было.

Её челюсти сжались. Она колебалась, то ли сказать ему, что она не настолько старая, то ли послать его нахер. В итоге она посмотрела обратно на солнце.

Она заставила себя пожать плечами и крепче скрестила руки на груди.

— Я слышала, он изо всех сил ухаживает за женой, — сказала она ровным голосом, лишённым эмоций. — Если так, он не обрадуется сопернику. Тебе правда стоит поискать убежища с другими нашими сородичами, брат. Я понимаю искушение остаться и бороться, но ты выбрал не обычное состязание. В этом сражении ты не можешь победить.

Молчание между ними сгустилось.

После небольшой паузы его свет сделался более сдержанным.

— Прости, — он выдохнул, не сводя глаз с солнца и далёких розовых облаков. — Я сам гадаю, зачем я здесь. Вопреки тому, что ты могла подумать, я не хочу умирать. В то же время кажется, что я не в состоянии просто уйти, бл*дь.

Он бросил на неё взгляд, и на мгновение его свет показался почти открытым.

— Тем не менее, я не планирую бороться, как ты выразилась, — добавил он. — И не только для того, чтобы сберечь свою жизнь. Я знаю, чего хочет Мост. Она никогда не пошатнулась в своих желаниях. На протяжении всех наших отношений она была честна относительно её верности супругу. И я прислушался к этому её желанию, даже когда мне этого не хотелось. Даже когда мои личные чувства к ним обоим оставались противоречивыми.

Пожав одним плечом, он добавил:

— В любом случае, её оглушительное молчание в мой адрес после возвращения её супруга — достаточно красноречивый посыл.

Услышав искренние эмоции в его голосе, она повернулась, удивившись во второй раз.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросила она.

Он бросил на неё взгляд, фыркнув.

— А почему нет? — сказал он мгновение спустя. — Ты сама сказала, мы оба парии. С кем мне ещё говорить? С кактусом?

— Мне всё равно, — сказала она. — Но со мной не говори. Мне не нужна эта информация.

— Так уходи, — ответил он, пожав плечами. — Я поведаю свои проблемы ветру.

Когда она просто осталась стоять на месте и кусать губу, он выдохнул.

Его руки оставались скрещенными на груди, но он показал одной ладонью жест уступки, по-прежнему глядя на солнце, которое теперь почти полностью поднялось над горизонтом.

— …В любом случае, — продолжил он. — Как я и сказал, ходят слухи, что у тебя был духовный опыт с теми людьми в их пещере для потения. Очищение, так сказать. Возможно, у тебя найдутся мудрые слова для брата, которому не послали такого благословения?

— Нет, — прямо сказала она. — Не найдутся.

Последовала пауза.

Он покосился на неё и издал фыркающий смешок, словно вопреки собственному желанию.

— Справедливо, — сказал он, крепче скрещивая руки на груди и глядя на солнце.

По причинам, которые она не могла объяснить, Чандрэ всё ещё не ушла.

Она оставалась с ним, глядя, как солнце поднимается выше по небу.