Солнца трех миров

Тысячу раз мы ходили по этому проходу взад-вперед, последний раз пробежали всей толпой только что. И вот теперь в нем подорвалась на мине Таня. Со всеми предосторожностями вытащив ее на безопасное место, мы наложили ей на ногу жгут и сняли с носилок Витю. Точнее — просто скинули, но как ни спешили, еще по дороге в лазарет у Тани случился выкидыш. Инга провела возле нее остаток дня, останавливая кровотечение и вытаскивая осколки. Машка помогала. Мы слонялись по заставе, не находя себе места. Наконец Инга вышла из операционной.

— Все осколки я извлечь не смогла, — сказала она. — Культю зашила, но Таня потеряла много крови. И очень ослабела. Я не знаю, как ее лечить в таких условиях, — я ведь не врач, а здесь еще и весь инструментарий чужой. Делали-то его не для людей.

Ночь прошла беспокойно — мы по очереди сидели с Таней в лазарете, поскольку нормально заснуть все равно никто не мог. Наутро у нее резко подскочила температура и появились все признаки заражения крови.

— Витю без меня не хороните, — то и дело просила она.

— Ну конечно нет, — отвечали мы ей. — Мы его в морг положили. Здесь же морг есть, холодильник в нем работает, сам включился, когда… Ну, ты поняла.

— Только Витю без меня не хороните, — начинала просить Таня через несколько минут, забывая о том, что ей только что сказали.

— Нет, нет, не беспокойся. Вот поправишься, тогда и похороним.

Таня смотрела на нас с тоской, от которой внутри все переворачивалось.

— Вы не поняли. Вместе… нас надо похоронить вместе. Когда я умру. В одной могиле.

— Да не умрешь ты! Инга говорит, что ты обязательно выздоровеешь, — вдохновенно врали мы, хотя Инга говорила прямо противоположное.

Но на третьи сутки Тане действительно стало лучше.

— А ты расстраивалась! — радостно сверкал своим единственным глазом Лысый. — Через недельку будешь ты у нас как новенькая, и я влюблю тебя в себя. Что там Валера с Витей — ты посмотри на меня!

— Нельзя мне в тебя влюбляться, Лысенький, — грустно улыбалась Таня. — А то ты тоже погибнешь. Такая уж я невезучая.

— Ничего не погибну, я неубиваемый. Мы будем жить с тобой долго и счастливо. А еще ты отобьешь у Дашки Серегу — и станешь главной покорительницей сердец в нашей команде.

На какое-то время мы действительно заставили себя верить, что Таня поправится, хотя в ее глазах ясно читалась смерть. К вечеру у нее опять поднялась температура и начался бред. В полночь меня разбудила Инга:

— Она хочет, чтобы ты пришел к ней. И чтоб кроме вас в палате больше никого не было.

Я переглянулся с Дашей, которая, конечно, проснулась тоже.

— Иди, — только и сказала она.

Когда я вошел в палату, Таня тут же попросила запереть дверь. Я молча выполнил просьбу и присел на стул рядом с кроватью.

— Прости, что тебя дернула, Сережка, — прошептала Таня. — Но ты мне нужен. Ты самый умный из всех, и только ты знаешь, какая она.

— Кто?

— Инга. Ты ведь сразу понял, верно? Я это заметила. Она из либеров, и этим все сказано. Она затащила на Гилею Борю с Витей, а потом вовлекла в свою затею нас. Она хочет найти место для этой своей колонии, а когда найдет… Думаешь, либерам надо, чтоб кто-то знал, где у них будет колония? Мне-то все равно, я до утра не доживу, а вы… Никто из вас не вернется на Землю, поверь. Она найдет способ от вас избавиться. От меня уже, считай, избавилась.

— О чем ты говоришь? Она тебя предупредить пыталась. Остановись ты вовремя…

— Она не пыталась. Это все обман.

— Неправда, Тань. Ты не видела ее лица, когда она тебе закричала. Я видел.

— Не обманывайся. Это все игра. Инга сама включила мины в проходе, когда я в него зашла. А остальное — только для отвода глаз… Она тут уже все изучила. Наверно, хочет основать колонию здесь. Будь осторожней — вдруг она догадалась, что ты про нее знаешь… В любом случае будь осторожен. Сопровождающие ей больше не нужны…

Я тронул Танин лоб и вздрогнул. Жар был такой, что казалось, под ней могла бы загореться постель, не будь она насквозь мокрой от пота. Когда я хотел убрать руку, Таня вцепилась в нее и уже не отпускала.

Всю эту долгую и страшную ночь до самого рассвета я слушал обвинения в адрес Инги и просьбы Тани не хоронить ее отдельно от Вити. Я проклинал себя, что запер дверь, а не просто сделал вид, что запер, — может, хоть зашел бы кто. В ответ на любые мои попытки освободить руку, у Тани начиналась истерика, и она только крепче в нее вцеплялась. Временами мне казалось, что я вот-вот сойду с ума. Наконец Таня затихла. Прошло несколько минут, прежде чем я понял, что она умерла.

Выйдя из палаты, я первым делом увидел Дашу — она сидела на корточках возле стены, привалившись к ней спиной, и спала. Я осторожно взял ее на руки и отнес в нашу комнату, а затем спустился на продуктовый склад и выпил там целую бутылку рома рептилоидов, отхлебывая прямо из горлышка. Полегчало мне только к самому концу бутылки.

Глава 14