Солнечный удар

 - Нет! — уже в дверях выкрикнул Аркадий Эдуардович. — Только горячий, как кипяток!

 Грузин обжег злобным взглядом круглую спину соперника.

 - Я быстрее бы сходил, он даже не знает, в каких ресторанах этот текила есть.

 - Там их полно — не в одном, так в другом найдет, — махнула рукой эстонка.

 - Посмотришь, три часа искать будет. Пойду, пока туфли перенадену, а то ноги, слушай, от жары плачут.

 - Я тоже отлучусь на минутку, — присоединился к нему Елисей Федулович, — рубаху поменяю.

 Юля зевнула. Когда ушел Полынцев, компания постарела, а когда разбежались остальные - поскучнела. Все–таки, чисто женское общество сиротливо. Оно где–то сродни безалкогольному вину: вроде бы, и вкус, и запах — все на месте, но не хмелеешь, только киснешь и грустишь. Вот и сейчас, даже поясница от тоски заныла.

 - Вика, что за упражнения ты делала для спины?

 - Их много, тебя какие интересуют?

 - Расслабляющие.

 - Ну, тогда лучше повисеть на перекладине, или прогнуться, вот так, — она вышла на середину комнаты, наклонилась вперед, сцепив руки в замок, подвела их под ягодицы, потом, чуть присев, выгнула дугой позвоночник, потянулась. — Будто на мяч ложишься. Ясно?

 Юля тяжело поднялась со стула и, отодвинув его в сторону, попробовала повторить движения подруги. Это была нелегкая задача…

 - Руки просунь ближе к коленям и прогнись, — тренерским тоном подсказала Вика. — Ноги помаленьку выпрямляй… Еще… Еще… Ну, и деревянная ты, девушка, хоть и молодая.

 - Это ты где такое упражнение высмотрела? — спросила Яна, вставая с кровати, и, пытаясь наклониться. — Мы на тренировках что–то похожее делали.

 - Спортивную молодость вспомнила, — не без гордости сказала бухгалтерша. — Я, ведь, когда–то волейболом занималась.

 Эстонка хотела что–то ей ответить, но тут раздался звонок внутреннего телефона.

 - Але, — подняла она трубку. — Что?.. Нет, здесь его нет. Как?!

 Увидев, что глаза подруги медленно расширяются, Вика торопливо спросила.

 - Ну, что там? Не тяни.

 - В парке избитого мужчину нашли, — опустила руки Яна. — По описанию — Аркадий. Пошли скорей, не прощу себе, если это он…

 Они бросились вниз…

 На вахте уже собралась небольшая группа отдыхающих.

 - Я возвращаюсь по аллее, — рассказывал худой, длинноволосый парень, — вдруг, вижу: под деревом мужик лежит, присмотрелся, а у него голова пробита и, кажется, не дышит совсем. Я трогать ничего не стал, сразу бросился сюда. Скорую надо вызвать и милицию. Он, вроде бы, из наших, пансионатских, лицо знакомое. Толстенький такой, веселый.

 - Вызвала уже, — кивнула крючконосая дежурная, глядя на эстонку. — Это, скорей всего, Аркаша из 425–го, он недавно на улицу выходил.

 - Где он — показывайте, — сухо бросила Яна.

 Парень повел компанию на место.

 Ночной парк, хоть и был освещен фонарями, но выглядел довольно жутко: листва по–змеиному шипела, ветви зловеще выгибались, трава дрожала так, будто бы под землей кто–то раскапывался и собирался вот–вот выскочить наружу. За каждой пальмой чудился маньяк, за каждой магнолией — оборотень.

 Пройдя по аллее метров 50 — 60, парень остановился у высокого кипариса.

 - Вот, — указал он под дерево.

 Юля схватила за руку Викторию. Та вздрогнула. Когда посмотрели вниз — обе съежились.

 Аркадий лежал на спине, раскинув руки, поджав под себя левую ногу. Окровавленная голова его была неестественно свернута набок и буквально касалась носом земли. Лицо, еще полчаса назад толстое и веселое, теперь выглядело осунувшимся, посеревшим. Губы искривились в страдальческой усмешке, подбородок провис, а от кровавого пятна, что темнело на виске, багровая дорожка тянулась прямо в глаз — о, Боже, — открытый! Юля сжалась в комок.

 - Ну, где там скорая, может он еще жив!?

 Ей почему–то захотелось, чтоб рядом оказалась не Яна, не Вика, а Полынцев, милицейский лейтенант, который наверняка знал, что нужно делать в подобных случаях.

 

 Тем временем, Андрей, приняв душ, безмятежно (в одних трусах) покуривал на балконе своего номера. Щенячий восторг, бурливший в душе от вида местных красот, слезно просился наружу, но выплеснуть его было решительно не на кого, хоть луну в собеседницы приглашай. Кстати, симпатичную дорожку она через море перебросила, длинную, волнистую, искрящуюся, и кроны пальм замечательно высветила — этакими желтовато–зелеными кисточками. Надо признать, что ночи здесь не только красивы, но и удивительно спокойны. Можно хоть да утра гулять по улицам, не заботясь о собственной безопасности. То ли диковинные растения оказывали на людей благотворное влияние, то ли жулье боялось гостей распугать, но атмосфера всюду царила исключительно дружелюбная. Не в пример родному городу с редкими прыщиками кустиков на окраинах. Там вечером собаку во двор страшно выпустить — прохожие загрызут.

 

 

Глава 3