Солнечная сеть (СИ)

Он ещё не знал, как он это сделает. Он готов был довериться слепому случаю и не менее слепой страсти. Ночью он вышел из гостиницы, направился в парк, туда, куда опустили в своё время лопнувшую капсулу оранжереи. Пока Рикки бежал по дорожкам среди ночных рощ, образ Кинтии всё отчётливее вставал перед ним, распаляя его воображение: её ноги, губы, изгиб бровей, её чёрный, как смоль, поток волос, укрывающий гибкую спину и широкие, как у юноши, плечи… Поднимаясь на холм, Рикки уже сбрасывал с себя одежду. Как это сделать? Да как-нибудь! Хоть словами ей сообщить об этом.

— Кинтия Астер! Я беру тебя! Я пришёл, чтобы ты стала моей! Навсегда… навсегда!

Ночь лежала на этой стороне Луны, ночь, лишь чуть подсвеченная фонарями дополнительного освещения в парках. Было темно, и едва заметный силуэт Рикки Морьера почти не выделялся из этой темноты, благодаря его чёрной коже. Но вот зашевелилась, встала из травы навстречу ему другая фигура, высокая, гибкая, одетая в такой же свитер и форменные брюки, как те, что сорвал с себя на бегу Рикард.

— Ты что, Рикки? Совсем свихнулся?! — раздался прямо над ухом голос Юсуфа Куруша. — Разок получил по физиономии, и всё, шарики за ролики заехали? Что ты здесь орёшь-то среди ночи, как вурдалак на свежей могилке? Спать иди… пока ещё раз не прилетело!

Ненавистный! Опять он здесь! Здесь, прямо в её — его — их! — святилище! Здесь, лежащий среди травы, среди ветвей, на брачном ложе вестницы Вселенной и прирождённого лидера Земли! Ах! Ах… так?!

Возбуждение Рикарда Морьера уступило место внезапной ярости:

— Хочешь отобрать у меня мою женщину? Моё дело?! Мою власть?!! Умри…

Рикки бросился на Юсуфа. Тот, возможно, и ожидал нападения, но не такого яростного. Морьер повалил его наземь, подобрал какой-то булыжник, с размаху, наотмашь ударил несколько раз в голову. Юсуф Куруш издал отчаянный крик, слышный в новообретённом лунном воздухе на несколько километров вокруг. Потом он судорожно дёрнулся, посмотрел затухающим взглядом в лунные небеса и произнёс страшным, неузнаваемым голосом всего два негромких и очень плохо подходивших к ситуации слова:

— Вечная… верность!

Рикард Морьер поднял над головой окровавленный булыжник и с размаху, двумя руками, нанёс Юсуфу последний удар. На этом всё было кончено; на траве перед Рикардом Морьером лежал труп.

Действовать следовало быстро. Рикки стремительно переоделся в одежду Юсуфа; она была меньше и длиннее, чем нужно, но он надеялся, что в темноте этого никто не заметит. Прибежавшим на крик сотрудникам Астрофлота Рикки сказал:

— Ребята, мы должны как-то справиться с этой ситуацией. Этот парень, Юсуф, покусился на нашу богиню. Собственно, он не скрывал, что залип на неё ещё на Уране, а теперь, видите ли, собрался сочетаться с ней сакральным браком, видать, от безысходности. Его можно понять — он лет пять живой бабы не видел, а тут сразу такая Кинтия Астер! Я ему, видимо, помешал, и он напал на меня… результат предсказуем. Но знаете что? Если эта история выплывет, здесь начнут копаться земляшки, а нам с вами это ну никак не в жилу. Давайте поэтому представим дело так, что Юсуф был убит метеоритом, охраняя покой своей возлюбленной. Хороший пример для подрастающего поколения, вечная верность, так сказать. Ну, или сдавайте меня в тюрягу, если не хотите мараться с этим делом. И пусть тогда земные бюрократы тут всё сносят под корень, как те наши энергокомплексы сносили!

С ним согласились. Юсуфа быстро кремировали, оформив его смерть как гибель от удара метеорита. Место, где он погиб, превратили в мемориальную площадку, открытую и хорошо просматривающуюся из рощи. Рикки стал кем-то вроде неофициального хранителя этой площадки, но теперь он хорошо понимал, что ни днём, ни ночью ему не удастся реализовать своё намерение вступить на ней в интимную связь с Кинтией. Да и чёрт с ней пока что; в отсутствие Юсуфа, живых конкурентов за её внимание он вряд ли мог бы найти. А ведь за ней, кроме того, есть обещание. И, коль скоро она может хоть что-нибудь слышать, то ему следует либо бояться её гнева, либо, если гнева не последует, напомнить ей о её долге.

Гнева не было, была скорбь. Ещё несколько недель в садах по-прежнему — напрасно! — зрели огромные вкусные плоды, а потом, словно в насмешку, мемориальная площадка заросла огромными тисовыми деревьями, усеянными ядовитыми оранжевыми ягодами. В первые недели Рикки приходил туда осторожно и ненадолго, опасаясь каких-нибудь проблем. Но ничего не случилось; по всей видимости, Кинтия ничего не соображала или же соображала туго, по инерции, кое-как ощутив, что тот, к кому она относилась с симпатией, теперь исчез из её жизни навсегда. Ну что ж, теперь Юсуф — это просто пепел, а ему, Рикки, по-прежнему указывает путь его великая цель. Ему надлежит указать человечеству путь к звёздам, путь, достойный ангелов, а не людей. Об этом Морьер и разговаривал каждый день с Кинтией Астер, приходя на мемориальную площадку:

— Помни: за тобой есть долг, долг, долг, долг…