Солги со мной

Я этого не сделал. Наверное, не хватило характера. А насколько лучше бы сейчас было…

Вместо этого я разыскал супермаркет и оставил машину на парковке. Внутри работал кондиционер – я поежился под струей неожиданно холодного воздуха. Все из списка Элис нашлось без труда – куриные ножки, макароны, бараньи ребрышки, фета, помидоры, пиво, древесный уголь, брикеты для розжига. Щелочи не было видно, хотя я толком не знал, в каком отделе искать. Рядом с оливками – нет. С уксусом – тоже. Спросил у кассирши, но она только пожала плечами и указала в окно в сторону центра города. Я поставил коробку с покупками в багажник и пошел обратно по грязной главной улице с замусоренными сточными канавами. Никаких лавок, где могла бы продаваться щелочь на первый взгляд не попадалось, но я заметил интернет-кафе и, повинуясь порыву, зашел внутрь. Кроме меня, посетителей не было. Протянув одну из банкнот Элис, я купил кофе и пятнадцать минут за компьютером.

Сперва проверил почту. Сто двадцать семь писем – в основном, спам или уведомления от «Амазон» и «Эйббукс». Одно от некой Кейти, которая извинялась, что пропала. Она путешествовала по Вьетнаму и Лаосу («умопомрачительно!»), а теперь вернулась и хотела бы как-нибудь расспросить меня о журналистике. В конце концов, я вспомнил, что Кейти – та пигалица, которую я встретил много месяцев назад в «Олене и короне». Как давно это было! Как я изменился! Зачем вообще девчонке вроде нее интересоваться моим мнением? И на кой она мне?

Мой агент тоже написал. Он, видите ли, прочитал мое последнее сочинение и очень извиняется, но это «не совсем то». А еще он «тут подумал» в связи с «оптимизацией списка клиентов», что я ему все-таки вряд ли подхожу.

Я в два приема допил горький кофе и отправил письмо в корзину вместе со спамом.

Часы со стрелками на экране показывали, что остается пять минут. Я уже хотел закругляться, как вдруг пришла идея. Открыл новое окно и написал в строке поиска «Гугл»: «Флоренс Хопкинс, самоубийство».

На экране вращался диск. Выпало несколько ссылок.

Регистрация смерти Флоренс Хопкинс, отдел записей актов гражданского состояния

Аннулирование документов

Восемьдесят самоубийств в связи с мерами жесткой экономии правительства тори

Алан Шугар резко отвечает Кейти Хопкинс

И в середине списка:

Трагедия в Кембридже. Смерть студентки

Я кликнул, подождал, пока опять повращается диск, и на экране открылось окно – статья из «Хэмпшир кроникл». Медленно загружались две фотографии. На первой ее родители цеплялись друг за друга, а какой-то молодой человек, вытянув руку, провожал их к машине. На второй молодая девушка держала бенгальский огонь, от которого у нее на лице плясали отблески света. Взъерошенные короткие волосы, широкая улыбка и знакомая широкая щель между передними зубами.

Статья была краткой:

Дэвид Хопкинс, местный бизнесмен, и его жена Синтия, в сопровождении свого сына, Эндрю, на похоронах любимой дочери, Флоренс, которая умерла две недели назад.

Флоренс, или Флорри, студентка Кембриджского университета, с весны этого года страдала депрессией.

«Чудесная девочка, учить ее было одно удовольствие! – заявила ее бывшая директриса. – Университетское сообщество и ее близкие понесли невосполнимую утрату».

Дэвид Хопкинс, который, по некоторым сведениям, ушел с поста управляющего «Акорн Инвестментс», от комментариев отказался.

Я взглянул на дату вверху статьи. Июль девяносто четвертого.

Потребовалось несколько мгновений, прежде чем до меня дошло. Похороны состоялись через месяц после того, как я выпустился из Кембриджа.

Мимо кафе с ревом пронесся мотороллер. Я качнулся на пластмассовом стуле, почувствовал, как прогнулись ножки. Вцепился пальцами в стол и ощутил липкую зернистость сахара на прочном пластике.

Значит, это я… в союзе с жестокостью и неприглядной черствостью.