Солги обо мне. Том второй

— Кто это? - киваю на дверь, из-за которой раздается разговор на повышенных тонах. Странно, потому что всегда орет только Олег, а все остальные униженно терпят и боятся открыть рот. Но я абсолютно уверена, что в кабинете сейчас орут двое.

— Не знаю, - дергает плечами Вадим. Он тоже слышит перепалку и, наверное, не может понять, что делать ему.

С одной стороны - он мой водитель, и не нанимался в охрану к Олегу. С другой стороны, мой муж - его наниматель, и если его жизни угрожает опасность, логично было бы вмешаться или хотя бы преложить свою помощь.

Может, если не дать Вадиму вмешаться, кто-то достаточно смелый, наконец, проломит Олегу голову.

— На твоем месте, я бы этого не делала, - останавливаю Вадима, когда он делает шаг в сторону двери.

Он растерянно смотрит на меня и снова трусливо отводит взгляд. Никому не нравится смотреть на избитую женщину и знать, что все это время был рядом и ничего не сделал чтобы ей помочь.

— Мой муж очень не любит, когда к нему лезут с непрошеной помощью, - озвучиваю чистую правду, даже если раньше в нашей жизни не было ситуаций, когда ему действительно была бы нужна помощь или защита.

Но я точно уверена, что раньше уже видела этого седого.

— Вероника Александровна, может вас … в больницу? - Вадим сглатывает и трясущейся рукой забирает мой пустой стакан.

— Только если хочешь завтра стать таким же красавчиком, - не могу удержаться от сарказма, и Вадим нервно сглатывает. - Ты можешь сделать мне кофе?

— Кофе?

— Да, Вадим, американо без сахара.

Я просто хочу, чтобы он ушел и сразу после этого наклоняю голову к двери, радуясь тому, что звон в моих ушах потихоньку сошел на нет и я даже могу разобрать отдельные слова. Они говорят о деньгах, которые украл Олег.

Украл? Олег кого-то ограбил?

Глава семьдесят первая: Юпитер

Глава семьдесят первая: Юпитер

За все время, что мне приходилось иметь дело с Щербаковым, он никогда не появлялся вовремя. Каждый раз вылезал в максимально не подходящее время и как последняя сволочь путал мне все планы. Мою последнюю сделку с Амирамовым тоже он сорвал, потому что завалился в ресторан, где мы как раз планировали предстоящий договор, без приглашения сел за стол и раскрыл варежку. Из-за этого ублюдка я лишился жирного куска бабла, который уже висел у меня перед носом как спелое яблоко, и оставалось только протянуть руку.

Но то, что он вломился в мой дом - это хуево.

— Выпьешь чего-нибудь? - Я храню вежливость, но даже не порываюсь предложить ему что-то из неплохой коллекции выдержанных коньяков, которые я держу в кабинете в баре в виде старого глобуса, сделанного из какой-то чертовски дорогой породы дерева.

— Да, пожалуй, - соглашается он, пока его мордовороты занимают места в «зрительном зале» - садятся позади него, пока мы устраиваемся за столом в креслах друг напротив друга. - Что-то, что ты купил за свои честно заработанные деньги, Олежек. Хотя… наверное, большая часть вот этого так или иначе принадлежит мне?

Он вертит пальцем над головой, намекая, что претендует на весь мой дом.

Я наливаю ему из первой попавшейся под руку бутылки, ставлю стакан на стол и щелчком пальца отправляю его скользить по полированной деревянной поверхности. Щербаков даже не пытается убрать руки со сложенных колен, и просто смотрит, как стакан, добравшись до края, неумолимо падает, но, судя по звуку, не разбивается.

— Я тут подумал, что не готов брать ничего из твоих рук, - хрипит проклятый старик, - кроме денег, которые ты у меня украл. Хотя, в мире порядочных людей, это называется «ты меня поимел, Олежек, без взаимного согласия».

Я делаю глоток из своего стакана, но уже абсолютно не чувствую вкуса.

Что за день сегодня такой?

Почему вся моя красивая жизнь вдруг начала давать трещины? Сначала на горизонте вылез Сабуров, потом сорвалась сделка с Амирамовым, а сегодня днем один подкормленный человечек в соответствующих органах нашептал, что откуда-то сверху пришел «звоночек» меня проверить и группа людей, которые с дня на день ввалятся в мой офис, уже получила очень жесткие и категоричные инструкции. А я, вместо того, чтобы сбросить стресс и быстро все порешать, замазать баблом все «дыры», должен тратить силы и нервы на этого старого пидара, который почему-то решил, что своему успеху я обязан именно его сраным миллионам.

— Никита, послушай…

— Нет, выблядок вонючий, это ты меня послушай! - Он так резко повышает голос, что я непроизвольно щелкаю зубами об стакан. - Я знал тебя еще когда ты был грязной нищей гнидой, которой не хотел давать кредит ни один приличный банк, но уже тогда я не стеснялся пожимать тебе руку. Потом, когда ты начал лезть без мыла везде, куда только мог влезть и козырять моим именем, чтобы добавить себе солидности, я только мило грозил тебе пальцем и просил не перегибать палку. Потом, когда ты нарисовал интересную схему и предложил в ней поучаствовать, прекрасно зная, что мои имя, опять же, сделает тебе определенную рекламу, я тоже согласился. Моя вина - сам не сразу вдуплил, что ты за жук.