Солги мне на удачу

– Да… да, еще!..

В какой момент на мне осталась только нижняя сорочка с трусиками, даже не поняла, просто вдруг ощутила жадные пальцы канцлера на обнаженной коже, гладившие, ласкавшие, трогавшие мое тело. Щекочущие мурашки волнами расходились от прикосновений, кровь шумела в ушах, и я почти забылась, погружаясь в знакомый жар желания. Арман подхватил меня на руки и в два шага оказался около кровати, уложил на покрывало, прижав руки и накрыв губами напряженную вершинку прямо через кружево сорочки. Втянул в рот, пощекотал языком и чуть сжал, заставив охнуть и выгнуться, по коже брызнули горячие искры удовольствия. Ухо уловило тихий хриплый смешок, ладони Армана провели вдоль моих рук и тела и нырнули под сорочку, стремительно задирая.

– Это лишнее… – пробормотал он, одним движением сдернув ненужный предмет одежды.

И снова поцелуи, прикосновения, ласки, становившиеся все горячее и откровеннее… Я отдавалась Арману с каким-то отчаянным упрямством, но до конца выключить все мысли не получалось. Они упорно возвращались туда, куда не надо, и в какой-то момент поймала себя на том, что… представляю на месте канцлера другого. А как это, интересно, было бы с Омбре? Ведь с Арманом эмоции не принимали никакого участия, я получала чисто физическое удовольствие. И до определенного момента меня все устраивало. Пока не попался на пути этот чертов хамелеон в маске.

Чуть позже, когда утомленная и удовлетворенная я лежала на груди Армана, слушая, как учащенно бьется его сердце, пришло неожиданное осознание, чего же не хватало в сексе с канцлером: тех самых эмоций, перчинки, приправы, благодаря которой простой физиологический акт приобретал более глубокую окраску. И не просто эмоций от ласк и поцелуев, а… О, черт. Нет, не буду думать дальше. Тихо вздохнув, я спросила, рассеянно глядя в темноту спальни:

– Арман… А если бы я выбрала другого мужчину, ты бы отпустил?

Его рука, медленно перебиравшая мои растрепанные волосы, замерла, и я ощутила, как слегка напряглось лежавшее подо мной тело.

– В каком смысле выбрала? – уточнил он вроде как небрежно.

– Ну, например, если бы влюбилась в кого-нибудь? – спросила и затаила дыхание, запоздало подумав, а стоило ли вообще задавать такой вопрос.

– А ты влюбилась? – вкрадчиво спросил Арман после нескольких томительных мгновений тишины.

– Нет, конечно, – фыркнула я, не поднимая головы. – Я просто спрашиваю.

– Я бы сделал все, чтобы этим мужчиной стал я, – последовал ответ, а следом за ним Арман словно невзначай поинтересовался: – Не скажешь, куда вы с баронессой ездили днем?

Едва удержала невеселый смешок. Ну да, артефакт же мне пока не выдали.

– Просто катались, она показывала окрестности Эрхельма, – пожала я плечами, ничуть не покривив душой. – В городе движение плотное, а Фран любит скорость, – усмехнулась я и зевнула, потянувшись. – Все… спа-ать… – пробормотала, сползла на подушку и закрыла глаза, стремительно уплывая в сон.

Ответ Армана не удивил. Только теперь все еще больше запуталось, ведь я точно знала, что мы с ним не навсегда вместе. И как донести до канцлера эту мысль, когда придет время расставаться, я пока не знала. Оставалось надеяться, что Арман все же умный мужик, а не истеричный юноша, и даже если его чувства глубже, чем просто страсть, влечение, он сумеет понять, что лучше расстаться хорошими друзьями, чем непримиримыми врагами. На этой мысли я окончательно уснула, еще успев почувствовать, как Арман обнимает, придвигая ближе к себе.

Сесилия металась по спальне, вновь и вновь прокручивая в голове посещение театра. Это оказалось… неожиданно и неприятно, увидеть ту баронессу. Даже то, что Себастьян тоже явился на премьеру, не очень удивило Сесилию, они едва перемолвились приветствиями, и королева заторопилась в ложу. Чтобы посмотреть на эту баронессу де Лаурель. Посмотрела. И теперь страх холодными скользкими кольцами сжимал грудь, не давая вдохнуть, и паника грозила затопить с головой.

– Моя королева, что случилось? – ласково спросил Дорн, поймав ее величество за руку и притянув к себе.

На нем был только халат, расстегнутая до середины груди рубашка и штаны. Здесь, в этом доме, они могли позволить себе вольности, ведь здесь точно не было шпионов канцлера и его подслушивающей магии.

– Эта девчонка, о, богиня, она так похожа на него! – прошептала Сесилия, глядя перед собой невидящим взглядом и прижавшись к графу. – Его улыбка, его жесты! Она даже смотрит так же, как он!

– Кто, Сиси? – тем же ласковым тоном спросил Дорн, легонько поцеловав ее чуть пониже ушка. – О ком ты?

– Баронесса де Лаурель! Она же копия Себастьяна! – выпалила Сесилия и, повернув голову, посмотрела в глаза Дорну отчаянным, растерянным взглядом. – Она точно его родственница, может, даже сестра! Ты понимаешь, что это значит?!

– Не очень. – Дорн нахмурился. – Что тебя беспокоит, моя королева?

– Если это его сестра, то она старшая, – почти шепотом произнесла Сесилия, вцепившись в его плечи. – Себастьян подписал отречение, да, но не она.

Дорн улыбнулся и успокаивающе погладил женщину по голове, легонько чмокнув в нос.