Солдаты — сыновья солдат

Очень мне понравилось это общежитие (все же никак не могу назвать его казармой). На память о нем я сохранил изображение черного кота, подаренного мне с автографами хозяек комнаты. Теперь кот висит у меня в кабинете и напоминает о славных, простых и веселых, но таких бесстрашных и сильных девушках. Таких женственных и таких мужественных.

Все они разные, эти девушки, и по возрасту, и по характеру, и по образованию, и по вкусам, и по привычкам. И, конечно, по спортивным достижениям. И по цвету глаз и волос они, между прочим, тоже все разные.

Хотелось бы рассказать обо всех, потому что, если в спорте у них разные уровни успеха, то в любви к этому спорту, к своему делу, в сознании своего долга они все достигли вершины.

Я уже писал об этом: парашютисты влюблены в парашют. И командующий, Герой Советского Союза, суровый воин, чье сердце хранит память об иных днях, днях, когда не возвращались с заданий боевые друзья и командир части, строгий, подтянутый гвардии подполковник, и мой сопроводитель, веселый старший лейтенант, и совсем безусый краснощекий солдат, что, пыхтя и нахмурив брови, укладывает парашют (так и видишь его вчерашнего за партой, решающим задачу с высунутым от усердия языком). И вот эти красивые девушки, что вяжут шапочки и сочиняют стихи про черного кота.

…Тоня Кенсицкая родилась в Киеве в 1941 году. Это был первый год войны, и одним из первых ушел защищать свою Родину Тонин отец, токарь завода имени Дзержинского. Он прошел всю войну.

Всю, без двух дней. Тонин отец погиб 7 мая 1945 года.

В 1958 году Тоня кончила школу и пошла работать. У нее была такая «вкусная» профессия — кондитер. В этой области она достигла многого — пятого, высшего разряда. Могу подтвердить, что Тоня не зря получила свой разряд — мне довелось есть изготовленные ею печенья. Ел и вздыхал: какой пропал кондитер. Впрочем, Тонин муж не вздыхает — для него кондитер не пропал.

Был у Тони еще один высший разряд — по волейболу — первый юношеский. Были другие разряды — по гимнастике, легкой атлетике.

А потом она сменила свою «сладкую жизнь» на другую — ушла на завод штамповщицей и, проработав восемь месяцев, получила первый разряд. Правда, штамповка — не волейбол, там первый разряд — низший…

В зал клуба «Авангард», где тренировалась Тоня с подругами, приходили веселые лихие парни — досаафовцы. Они тоже тренировались там, проделывали непонятные упражнения. Это были парашютисты — представители спорта героического и далекого для Тони, как сама небо. Только полубоги могли проноситься словно птицы в этом синем сверкающем небе и опускаться под белыми куполами на твердую землю, по которой предстояло всю жизнь скромно ходить иным хрупким девочкам-волейболисткам.

И вдруг один из этих земных полубогов, внимательно следивший за волейболистками, подошел и спросил: «Ну, вот что, девчата, кто из вас хочет прыгать?» Сначала не поняли. «Подпрыгивать?» — «Нет, прыгать. С парашютом». Переглянулись, рассмеялись веселой шутке.

Но парень не шутил, подошли другие — «боги» спустились на землю.

И тогда Тоня подумала, а почему ей, девушке с земли, не вознестись, не подняться на небо?

— Я хочу прыгать, — сказала она.

Свой первый высотный прыжок Тоня совершила, когда ей было двенадцать лет. Он уже тогда был рекордным: выше ее никто, даже мальчишки не забирались на пожарную лестницу, чтобы потом прыгать оттуда в кучу песка. Тоня как-то никогда не любила оставаться последней. В кроссе ли, в лыжном ли походе, в заплыве, да и вообще в любом деле всегда стремилась быть «в группе лидеров». «Если уж не первой, — рассуждала она, — так хоть одной из первых».

Поскольку Тоня оказалась единственным добровольцем, ребята пошли на попятный: кому охота заниматься с одной девчонкой? В очередные группы она не попадала, там ушли уже далеко вперед. Что было делать? Во всяком случае, не отступать, решила Тоня.

Досаафовцам пришлось нелегко — они выпустили джина из бутылки. Настырная девчонка не давала им покоя: «Сами приглашали? Сами! Вот и учите». Наконец один сжалился. Это был мастер спорта — Михаил Степанович Демиденко, он стал ее первым тренером, то есть воздушным крестным отцом. Демиденко рассказывал и показывал, давал литературу, отвечал на бесчисленные вопросы своей любознательной ученицы. Потом подключил ее к одной из групп. И хотя Тоня занималась втрое меньше времени, она сумела сдать экзамены вместе с другими.

Когда настало время проходить медицинскую комиссию, явилась не в ту, где осматривали «перворазников», а в ту, где — спортсменов. Ей было восемнадцать лет, она была небольшой, но крепкой, сильной девчонкой, и комиссию прошла без сучка и задоринки, хотя требования, предъявляемые к здоровью парашютистов, крайне высоки. С волнением ехала Тоня на аэродром, чтобы совершить свой первый прыжок. Но тут удача на время покинула ее — небо заволокло темными тучами, ветер крепчал.

Прыжки отменили.

На следующий день снова.

И на третий.