Солдаты далеких гор

Подать команду «огонь!» было очень просто. Шелестов высунул наружу ствол автомата и дал три короткие очереди по немцам. Связисты в панике стали разбегаться. Из крайней палатки выбежали два офицера. Один был без кителя, в майке и с лицом с нанесенной на него пеной для бритья. И тут с обоих грузовиков ударили пулеметы. Автоматчики открыли огонь со всех бортов. Шелестов чуть не оглох от шума стрельбы и стал опасаться, что они слишком хорошая мишень для немцев. Жаль, если подобьют хоть одну машину, еще хуже, если две, и тогда придется идти пешком или угонять машины связи, но они слишком заметные на дорогах.

Кто-то из немцев пытался стрелять, один залег за палаткой, второй открыл огонь из-под колес машины. Но разведчики вместе с югославами за минуту перебили всех, кто был в лагере. Даже троих солдат, которые пытались убежать под прикрытие деревьев. Машины пронеслись по лагерю и въехали в реку. Пулеметчики переместили свое оружие на задние борта на случай, если кто-то из немцев еще остался в живых и начнет стрелять вслед. Но в лагере живых не оставалось. Когда машины отъехали метров на пятьсот, а потом еще и свернули за лес, Шелестов облегченно вздохнул. До Дрвара оставалось не более тридцати километров.

Броз сам вышел встречать запыленные машины с пробитыми бортами. Шелестов выпустил из кабины Лизу, и та бросилась к маршалу. Он обнял девушку, прижал к себе, а потом повернулся к русским и своим солдатам, которые сопровождали разведчиков.

— Я думал, вам оттуда не выбраться. Немцы начисто отрезали от основных сил Луковицы. А это кто такой?

Маршал уставился на немецкого майора, которого солдаты осторожно спустили из кузова на землю. Немец с перевязанной головой и в одной рубашке вздрогнул, увидев главу югославского командования, и опустил голову. Явно не рассчитывал бравый майор попасть в такую переделку. Сосновский, на ходу снимая немецкий китель, набросил его на плечи пленного.

— Вот, прихватили по пути, — пояснил он. — Хорошее оказалось прикрытие для прорыва через немецкие части. Ну и как «язык», мы думаем, пригодится.

После допроса немецкого майора и его шофера, прежде чем Броз собрал совещание со своими ближайшими помощниками, он отвел Шелестова в сторону. Они стояли у окна, глядя на улицу, по которой мальчишки гоняли рваный резиновый мяч, набив его всяким тряпьем.

— Значит, вы убеждены, что в моем штабе есть предатель, немецкий агент? — спросил маршал.

— Убежден. И показания немецкого майора тому подтверждение. Немцы знали о том, что вы находитесь в Луковицах. Их удар был направлен не столько на захват городка, сколько на блокировку его, они пытались отрезать вас от своего штаба, зажать там, а потом уничтожить, подтянув большие силы. Но вы уехали оттуда раньше. Немцы об этом тоже узнали и не стали развивать направление атаки в том направлении. Тактически это было уже бессмысленно. Луковицы были направлением главного удара, иначе зачем бы там базировался радиоретранслятор, который мы уничтожили.

— В таком виде, в каком вы излагаете, это кажется логичным, — согласился маршал.

— Немцы знают, что ваш Главный штаб в Дрваре.

— Видимо, знают. Но и я кое-что знаю об их намерениях. Этот майор подтвердил некоторые мои предположения. Немцы решили не проводить крупномасштабную военную операцию, потому что мы бы о ней все равно узнали. У нас своя разведка, и работает она хорошо. Немцы не стали рисковать и ограничились точечными ударами, рассчитывая, что один из них угодит в цель и они уничтожат и меня, и мой штаб, оставив армию без руководства.

— Да, вместо этого они решили устроить комбинированную операцию, — кивнул Шелестов. — Использование комбинации быстрого сухопутного удара и одновременного выброса парашютного десанта. Для этого нас и прислали. Советское командование очень ценит вас, маршал, Советский Союз оценивает вашу армию как одну из самых сильных на этом театре военных действий и решил вам помочь. Мы с вами союзники по антигитлеровской коалиции. Это наш долг.

— Ваша разведка получила сведения о подготовке немцами операции? — спросил Броз.

— Да, — подтвердил Шелестов. — Я вам сообщу даже больше, маршал: четники, знающие эти места, передали немцам примерный маршрут вашего отхода со штабом. Я имею в виду ваш отход под натиском десантников. Принимайте решение, маршал! Нужно выводить штаб, держа все в строжайшем секрете.

— Нет, я не верю. — Броз, стиснув зубы, замотал головой, его скуластое лицо налилось кровью. — Кто, кто? Неужели меня могли предать? Люди, с которыми столько прошли, те, кто из-за меня рисковал жизнью, из-за кого я рисковал. Мы же… Я сейчас смотрю на каждого человека, и мне кажется, что вы правы. Но такого не может быть! Так же можно перестать совсем верить людям. А как тогда жить, как бороться, воевать, как потом строить послевоенное государство, когда ты не веришь никому, ни единому человеку? Я ведь даже вас начну подозревать!