Солдаты далеких гор

— Тито с представителями своего штаба сейчас находится в районе местечка Лукицы. Если сместить направление удара южнее, то у нас есть шанс отрезать Тито с его ближайшими помощниками от основных сил. Уверен, герр оберст, что удар даже одного танкового батальона будет неожиданным для югославов. Мы прорвем их оборону, а восточнее надо сбросить подразделение десантников. Такого случая нам больше не представится.

— Наполеоновские планы, капитан, — ответил Герхард, не дослушав доклад до конца. — Под Лукицами у югославов уже полгода как установлены минные поля. Сбросить десант восточнее Лукиц — значит просто погубить людей. Там сильно пересеченная местность, там глубокие речные долины и камни. Если вы ничего не смыслите в тактике, капитан, то не надо об этом и думать. Вам поручена агентурная и диверсионная работа. И я до сих пор не вижу ее результатов. У вас есть еще что доложить мне, более существенное, чем необдуманные проекты? Вижу, что вы не готовы к докладу. Жду вас завтра утром с подробным отчетом.

Бекль опустил трубку и посмотрел на Кирхнера. Лейтенант стоял бледный, с красными от недосыпа глазами. Бекль только отрицательно покачал головой. Когда офицеры спустились на траву из машины радиосвязи, где-то неподалеку послышался гулкий и частый стук. Недалеко дятел долбил ствол дерева, и ему не было дела до войны. Лес жил своей жизнью, его не тревожили взрывы, здесь не ревела моторами тяжелая техника, не лязгали гусеницы танков. Этот район война пощадила, не коснулась его.

— Берите машину, Кирхнер, и срочно отправляйтесь на аэродром. — Бекль снял фуражку и носовым платком протер внутреннюю сторону, мокрую от пота.

— Без согласования? — прищурился лейтенант.

— Я считаю, что это лишь потеря времени. А если нам все удастся, тогда мы будем правы. Уверяю вас, Герхард даже доложит в Берлин, что это была его идея и его личный приказ. А мы с вами так, простые исполнители… Пленные готовы?

— Да, они сидят на аэродроме под охраной. Британская форма парашютистов для них готова. Я не приказывал их переодевать, чтобы раньше времени информация не просочилась еще куда-то.

— Пакет?

— Пакет готов. Он лежит в моем сейфе в кабинете. Саперы еще раз все проверили. Он не взорвется от удара при падении. Химический запал сработает лишь при вскрытии пакета. Если он попадет в руки Тито, тот обречен. На пакете написано на хорватском и английском языках «Передать лично в руки маршалу Тито, особо важно».

— Хорошо, Кирхнер, начинайте операцию. Я сегодня вечером выезжаю к Герхарду с отчетом. Ничего хорошего я от этого визита не жду. Но если у нас все получится с парашютистами, Железные кресты нам обеспечены из рук фюрера.

Бекль ушел, а лейтенант еще долго смотрел ему вслед со смешанным чувством горечи и какого-то злорадства. Да, не так давно Бекль на совещании у Герхарда сам отчитывал лейтенанта. И тогда было принято решение подчинить группу Кирхнера Беклю. Кажется, ситуация повторяется. Капитан Бекль хороший специалист, но и он не смог исправить ситуацию. Но это все эмоции и гордыня. Кирхнеру важнее было дело, его участие в нем, его успехи. А наградами помериться можно будет и потом, когда все закончится.

Кирхнер не ошибся. На следующее утро в штабе группировки оберст Герхард разносил капитана Бекля за отсутствие результатов, безынициативность и неспособность переиграть югославскую контрразведку. Диверсионные операции против Народно-освободительной армии Югославии не дали нужного результата. Покушения на самого маршала Броза не увенчались успехом.

Сдерживая негодование, Бекль стоял перед Герхардом и слушал приказ о том, что командование разведывательно-диверсионной группой передается майору Бенешу. Оберст приказал в кратчайшие сроки увеличить группы до размеров батальона в составе пяти оперативных групп, который будет действовать в полосе наступления армейских частей и частей СС. Группе присвоили оперативное название «Отряд Вильдшюц». Майору Бенешу рекомендовано в самые кратчайшие сроки максимально расширить сотрудничество с командованием четников и ориентироваться на разведывательно-диверсионную деятельность на территории Боснийской Краины.

— Смотри, парашюты! — Буторин схватил Когана за плечо и удержал его за деревом, не давая выйти из леса.

Борис задрал голову и стал смотреть в небо. Оно было пасмурное, нехорошее, но за последнюю пару часов облачность поднялась, перестала висеть на вершинах гор. И сейчас из-под самой пелены высоких серых туч появились два белых купола. Самолета видно не было, лишь слышался его далекий гул.

— Это что за фокусы? — помолчав, наконец спросил Коган. — Я так думаю, что их сбросили с высоты не менее двух тысяч метров. Им что, плевать на людей и на поставленную задачу, главное, чтобы самолет, что ли, никто не увидел? Лучшей мишени я в жизни не видел.

— Они к нам летят, их ветром сюда сносит, к лесу, — не отрывая бинокля от глаз, прокомментировал Буторин.