Солдаты далеких гор

На окнах опустили плотные черные занавески затемнения. Адъютанты забегали с посудой, прибежала подавальщица из офицерской столовой и стала накрывать на стол. Иосип Броз, властный, широкоплечий, прошел по коридору следом за комендантом, вошел в комнату, приготовленную для него. Следом два адъютанта внесли чемодан, походный радиоприемник. Две девушки в передниках принесли большой медный таз, кувшин с теплой водой и чистое полотенце.

Умывшись с дороги, маршал надел чистую нательную рубаху и снова накинул китель. В дверь постучали.

— Войдите, — разрешил Иосип, причесываясь у большого зеркала на стене. И увидев вошедшую невысокую девушку в военном кителе, перетянутом ремнем с кобурой, широко улыбнулся. — Мария!

Он обнял ее по-отечески, потрепал по светлым чуть вьющимся волосам, потом отстранил от себя, с улыбкой глядя в лицо.

— Я очень волновалась, — сказала Мария. — Нам рассказали, что авиационный удар был нанесен как раз там, где были вы со своим штабом.

— Да, но только мы приехали намного позже, когда самолеты уже улетели, — ответил Иосип. — Ты поужинаешь со мной, Маша? Мне о многом хотелось бы с тобой поговорить, узнать твое мнение. Пойдем, там уже накрыли стол. Ты знаешь, что Ведран приехал со мной?

Девушка смутилась и отвела глаза. Иосип заметил, как ее щеки порозовели. Мария сразу перевела разговор на другую тему. Она стала расспрашивать, как дела у Греты Хаас, жены Иосипа, которой чудом удалось выбраться из немецкого плена. Немцы так и не догадались, кто был в их руках. Хорошо, что в партийных рядах и в штабе Тито не принято было обсуждать личную жизнь своего лидера. Но Иосип знал, что Мария была дружна с его предыдущей женой Пелагеей, которая находилась в Югославии даже после их официального развода.

Они сидели за большим деревенским столом, который сейчас служил им обеденным, а завтра станет столом для совещаний. Говорили неспешно, по большей части о том, что будет после войны, когда народы Европы покончат с немецким нацизмом. Иосип рассказывал о своих планах строительства социализма по-югославски и смеялся, предлагая Марии связаться со своим отцом-дипломатом, предложив приехать в Югославию после войны в отпуск на курорт на Адриатическом море.

— А полковника Ведрана Готала я назначу командующим военным округом на побережье Адриатики, — засмеялся Иосип, глядя девушке в глаза. — Хотя почему полковника? Генерала. Он вполне заслужил перед своей Родиной генеральский чин. Ведран станет генералом Готалом.

Потом они говорили о медицине, о госпиталях. О том, что немцы стали активно засылать диверсионные группы и охотятся на штаб югославской армии.

— Мне прислали по радио сообщение из Лондона, девочка, — улыбнулся Иосип. — Наше югославское правительство в изгнании признает меня верховным главнокомандующим армией Югославии. И всем частям и подразделениям Сопротивления предлагается перейти в мое подчинение. Это успех, Маша, политический успех. Четники, не присоединяясь к нам и враждуя с нами, становятся врагами народа, Родины, понимаешь? Кстати, как Пелагея? Она здесь?

— Да, она приехала из госпиталя после той истории с нападением на них немецких парашютистов.

— Расскажи мне об этих русских, которые помогли им в горах. Что ты о них думаешь? Они правда русские, правда помогли или это умелые диверсанты, которые пытаются втереться к нам в доверие?

— Я не знаю, что ответить, Иосип, — нахмурилась девушка. — Может быть, они агенты нацистов. Я не могу ничего сказать. Я не знаю, как допрашивать, у меня нет такого опыта. А ваша служба разведки сделает это лучше.

— Конечно, но мне хотелось бы узнать что-то от тебя, от русской девушки. Они ведь твои земляки, они такие же русские или ты сомневаешься? Да, нацисты давно за мной охотятся, они давно пытаются обезглавить все наше движение. Поэтому я и спрашиваю тебя.

И тут распахнулась дверь и в комнату вошла Пелагея. Ее держал за руку Готал, пытаясь удержать, но женщина вырывала руку и отмахивалась.

— Перестань, Ведран, мне нужно поговорить с ним. Это важно. Ты ничего не понимаешь, Ведран, оставь меня!

— Ведран. — Иосип махнул рукой из-за стола. — Оставь, пусть говорит. Что ты хочешь, Поля?

— Я хочу, чтобы ты поверил русским! — резко сказала женщина.

Пелагея подошла к столу и села на свободный стул, сложив натруженные руки на скатерти. Ее маленький рот был упрямо сжат. Покрутив в руках стакан, Иосип кивнул:

— Говори, говори. Я же слушаю.

— Я скажу, — решительно кивнула женщина. — И ты мне скажи. Много ли русских, сражающихся в рядах твоей армии, предали тебя, обманули? Ну, скажи! Знаешь ты такие случаи?

— Не знаю таких случаев, — чуть улыбнулся горячности бывшей жены Иосип. — Почему ты об этом спрашиваешь?