Соль этого лета

Тренер тоже уходит. Хочется догнать и расспросить, что он имел в виду. Но Бес не скажет. Потому что и «не моего ума дело».

Когда нас меняют, на автомате иду в ту же сторону, куда ушла Алëна. А куда мне ещё идти? Когда меня как нарка тянет к ней…

На волейбольной площадке, сидит новенький из нашей спорт-группы. Молодняк. Первый раз на сборах. Имя не знаю. Склонив голову, прячет в ладонях лицо. Уже проходя мимо, краем глаза ловлю, что между кроссовками на песке темные капли. Кровь?

Торможу. Он тяжело и рвано вздыхает.

— Чего сопли на кулак мотаешь?

— Отвали, — бурчит пацан.

— Отхватил, значит, херовый из тебя боец. Утерся и пошёл в спортзал технику отрабатывать, тело качать. Давай… Давай… Вставай.

— Нормальный из меня боец. Просто по беспределу прессанули.

Убирает от лица руки.

— Ууу…

Конкретно так его.

— В смысле — по беспределу?

— Двое на одного.

— Ясно… А кто?

— Какая разница.

— Это правильно.

Стучать у нас не принято. Это только со своими можно перетереть. А мы ему пока не свои.

Замечаю, как тайком бросает взгляд на двух ржущих кентов у бассейна.

Эти что ли?

— Как зовут-то тебя?

— Артем…

Протягиваю руку.

— Марат.

Даёт пожать запястье, так как ладони все в крови.

— Пойдём в медпункт, Тëма. Пусть нос посмотрят.

— Медсестра в городе, нет там никого.

— Алëна пусть посмотрит.

Подхватываю его за локоть, поднимаю.

Его шатает. Привожу в медпункт, усаживаю на кушетку.

— Скажешь: с гамака упал.

Алену посвящать не надо. Это не женские дела.

— Как это — с гамака?

— Носом вниз, мля, — закатываю глаза.

— А что случилось? — заходит Алëна. — Господи… Ну через три дня же первые спарринги. Как ты нос сломал?

Обходит меня чуть ли не за метр, словно я заразный. Смотрит рассерженно.

— На гамаке втроём качались, носом в землю клюкнули, — усмехаюсь я недобро, поясняя.

— Все трое что-ли «клюкнули»? — подозрительно смотрит на меня Алёна.

— Ага.

— А остальные где? — настороженно, словно подозревая, что я этого пацанчика нахлобучил.

— Умоются и придут, — пожимаю плечами.

— Ну как можно было?! — причитает Алёна, вставляя ему тампоны в нос.

Артем оправдывается, несёт какую-то неуверенную ахинею. А я иду к пацанам, которые до сих пор торчат у бассейна. Стоя напротив друг друга, смотрят в экран телефона.

— Здорово, пацаны.

Не наши. Мы — самбисты. Эти — боксёры. Но тоже молодняк.

— Ага… — не отвлекаясь.

— Вы Тëму прессанули?

— Чо хотел? — не отрывая глаз от экрана. — Видишь — заняты.

Борзая шпана!

— Объяснить…

Вдохнув поглубже, с размаха отвешиваю обоим по мощной затрещине. Так, что их лица встречаются со смачным стуком.

Вскрикнув, оба оседают. Телефон летит из рук на асфальт.

Подхватив за шкирки, усаживаю к ногам.

— Сука…

— Мм…

Стонут, пряча лица в ладонях.

— Один разок объясню вам, долбоëбушкам: у нас спарринги — один на один. Всегда. Кто это правило не соблюдает, отхватывает тëмную от всей смены. В мясо. Усекли?

Молчат. У одного из носа хлещет кровища. Второй — закрывает ладонью глаз.

— Идёте сейчас в мед пункт, там Алёна. Скажите, упали с гамака. Лицом вниз.

— Чо?

— Зарифмовать для ясности? — зверею я.

— Да поняли мы.

— Марат? — подходят мои пацаны. — Что за возня?

— Да норм всë. Уже порешали.

— Точно?

— Ага.

— В басс пойдёшь? Разрешили купаться.

Киваю, сдергивая на ходу футболку.

И прямо в шортах ныряю с борта делая сальто.

Ледяная вода охлаждает разгоряченное адреналином и солнцем тело.

Отталкиваясь от дна, выныриваю.

— Ааа!! Холодно!

Парни, сыпятся, в бассейн следом.

Напрыгиваю сзади на Шмеля. Он уходит под воду. Встаю на его плечи.

Когда поднимается, снова делаю сальто назад.

Кайф!

Из динамика доносится позывной на ужин.

Угорая и тролля друг друга, выходим из бассейна. Прямо на теле слегка отжимаем шорты. На таком солнце подсохнут за пять минут.

Двигаемся в сторону столовой.

— Марат… — сзади.

От еë голоса горло перехватывает. Застывают как вкопанный. Парни уходят вперёд. Бросая на меня многозначительные взгляды.

Сглотнув ком в горле, разворачиваюсь.

Когда вокруг много людей общаться проще. Остаёмся один на один — это треш какой-то!

— Пройдёмся, — кивает в направлении столовой. — Поговорить надо.

Ух… Хмурится. Строгая.

— Слушаю, Алёна Максимовна.

— Тарханов, зачем ты врешь? Я что ссадину от удара в лицо кулаком не различу? Я же не первый год здесь работаю.

Молчу, грызу травинку, срываю ромашку с клумбы.

— Извините, за подставу с утра.

Протягиваю. Не берёт.

— Я не хотел. Не обижайся, пожалуйста.

Вставляю ей за ушко в волосы.

— Марат, это же не ты Артема, правда?

— Тьфу ты… — цокаю я. — Ну, конечно, не я.

— Из друзей твоих кто-то?

— Алëн, ты угораешь что ли? Не первый год вроде как знакомы. Ну зачем нам свою малышню прессовать?

— Мало ли. Может, натворил чего.

— Никакого отношения к его разбитому фейсу не имею, клянусь. Просто довёл до больнички.

— Ну ладно… — вроде бы выдыхает.

Замолкаем. Продолжаем идти рядом. Неловкость нарастает.

Мне хочется удержать наш диалог любыми способами. Алëна редко разговаривает со мной. Всё больше отшивает. С другими — просто. Закончилась тема для разговора, зажал, поцеловал. Есть возможность — трахнул. С ней как?

— Какая у Вас тема диссертации?