Соль

Соль снова оборачивается к Айви, которая увлеченно что-то строчит в телефоне. Когда внимание возвращается к рукам Кайда, она видит, что он не колеблясь двигает к банку все фишки.

«Ва-банк!»

Она тут же извиняется и выходит из комнаты, торопливо преодолевая ступеньки и коридоры, чтобы остановиться в пустой гостиной на втором этаже, в точности повторяющей ту в которой сидел Кайд. Она часто дышит, в который раз за этот вечер, будто простого дыхания уже недостаточно.

Шаги по лестнице, чья-то фигура, тень на паркете в полутемной комнате.

— Я проиграл, — шепнул он. — Я поставил все и проиграл.

— Как жаль, — отвечает она, лихорадочно оглядывая комнату. Потом решительно вытаскивает из волос несколько заколок и направляется в сторону темной двери на другой стороне. Он за ней, шаг в шаг, и не задавая вопросов.

Комнатка совсем пустая, с парой вешалок на медных трубах. Ни стульев, ни дивана, ни стола.

Соль не успевает к нему обернуться, Кайд прижимается к её спине, пробегает пальцами по затянутому в ткань плоскому животу, выдыхает в покрывшуюся мурашками кожу на плече, целует шею и чертит языком дорожку до уха.

— Скажи вот что, — тихо говорит он, закрывая свободной рукой дверь на защелку. — Ты же этого и ждала?

— Хочешь сказать я совсем конченая? — Соль нервно выдыхает, сжимает его пальцы, замершие на её бедре и, будто они репетировали это сотню раз, будто уже много лет это проделывают, подстаивается под его руки, максимально крепко прижимается к его телу, пришивается к нему, точно волшебными нитками.

Кайд, коснувшись влажного шелка, оставив на шее новую дорожку поцелуев, ощутив её тело, из последних сил прижавшегося к нему, сохраняет только жалкие остатки терпения, чтобы не прижать её к стене.

Соль хрипло выдыхает.

— Ты серьёзно? Вот так, вот тут? — шепчет он, покрывая её поцелуями и чувствуя себя перед этой смелой девчонкой каким-то сопляком. Она — смелая. Она — всегда знает, чего хочет. А он… Даже сейчас он не уверен, что может подарить ей это новое яркое воспоминание и не стыдиться потом, прощаясь.

— Ты серьёзно? Ты думал мы сюда… — она не договаривает, согнувшись пополам и сильнее упираясь в стену, он сделал какое-то особенно ловкое движение пальцами, зажал ей свободной рукой рот и тихонько шепнул на ухо: «Как скажешь!»

В одну секунду он избавился от брюк, смял её идеальное бордовое платье, не заботясь о том, что ей в нем возвращаться на вечеринку, отодвинул её шелковое белье и, когда назад отступать уже было некуда, замер на секунду, сжав губы и сдерживаясь, чтобы не выдохнуть слишком шумно.

Это было так грязно и неправильно как для внука Ли, так и для дочери Томпсона, но оба от этого задыхались, как будто открыли новый вид воздуха. Прекрасное, горячее, и… как же много в этом было страсти, почти унизительно неблагородной. Они вспотели, они дрожали, у них подгибались ноги. И снова и снова он делал с ней это, а она умирала в своём прекрасном бреду.

«Ещё секунду!»

«Ещё мгновение!»

«Как мне мало тебя, останься!»

Он спрятал рычание в её горячей коже, потом оставил в этом месте поцелуй и кончил.

Соль сделала шаг вперёд, прижалась к стене щекой и животом, спустилась на колени и повернулась к нему лицом. Засмеялась. Они оба смеялись, как будто только что произошла какая-то чудесная глупость, та, что сойдёт, как рассказ под выпивку на вечеринке.

— Ты выглядишь, как будто в этом платье и при макияже сходила в сауну, — сквозь смех говорит он, шарит в низенькой тумбочке, видимо служившей гардеробщице. Там нашлась пачка влажных салфеток. Он бросил салфетки Соль.

— Как галантно, мистер Ли! — укоряет его она, но улыбаться не перестает. Ее искреннее окрыление не испортила бы глупая шутка.

— А чего ты от меня ждала? Что я сниму с тебя платье и приберу его в шкаф? — он берёт одни плечики из открытого гардероба и мотает ими в воздухе для убедительности.

— Да… примерно этого я и ждала! — жмёт плечами Соль, вытирая влажной салфеткой лицо и мечтая о душе, как минимум.

***

— Вы Соль Томпсон, сестра Гаспара? — я стою в уборной, напротив зеркала и подкрашиваю ресницы. Макияж пришлось почти полностью смыть и сделать заново.

— Угадали, — равнодушно. Айви Блэк в компании жирного богача навсегда убедила, больше никогда не смотреть «Слишком далеко от берега», а ведь был любимый фильм про любовь.

— Я хотела вас попросить, — начинает Айви, поправляя платье.

— Не рассказывать о нашей встрече Гаспару?

— Вы такая сообразительная, — улыбается почти по-матерински Айви.

— Да, сообразительнее брата, правда? — Айви дважды моргает, но растерянно продолжает улыбаться.

— Мне он действительно нравится! — безапелляционно заявляет Айви. — Так мы договорились?

— Вы так печально выглядите, — вздыхаю я и подмигиваю сорокалетней подружке брата.

Из уборной выхожу ощущая себя страшной сукой, но от сердца отлегло. Говорить Гаспару об интересной встрече не хочется, все-таки это его личное дело, но увидеть что-то похожее на раскаяние на лице Айви Блэк све-таки приятно.