— За чем же дело стало? — наконец смотрю ему в глаза и невольно сцепляю пальцы, потому что он зачем-то их касается. Теперь наши пальцы переплетены.
— Приехали, — произносит он так, будто в горле у него пересохло. Я киваю.
— Ага, да, — Бойд паркует машину, а мы сидим глядя друг другу в глаза и слушая нашу личную тишину.
Бойд огибает капот и приближается к моей двери, чтобы открыть её. Кайд как-то нервно сглатывает, в его выражении уже нет нарочитой небрежности и показной вежливости, в которой прошла вся наша незатейливая беседа. Он порывисто оборачивается. Бойд сменил траекторию, потому что пошёл дождь и теперь нужен зонтик, он открывает багажник и на секунду оказывается отрезан от нас. Я смотрю, кажется, как преданная псина, другого слова не подобрать. Часто-часто дышу и вздрагиваю от каждого микродвижения Кайда. Бойд шарит в багажнике в поисках зонтика. Я мелко качаю головой.
Ты теряешь время, чёрт бы тебя побрал! Неужели я не заслужила поцелуя?
Рука Кайда зависает в миллиметре от моего бедра, выглянувшего из длинного разреза платья. Его пальцы теперь уже скользят по коже, и глаза в глаза, не отрываясь друг от друга, мы оба замираем. Я всхлипываю, втягиваю живот и таю, поддаваясь «чему-угодно-только-не-останавливайся». Бойд уже вытянулся, чтобы закрыть багажник, когда Кайд на секунду запустил свободную руку в мои волосы и потянул на себя. Один короткий поцелуй, но такой сильный и многозначительный, что мы сидим, уставившись друг на друга в недоумении.
Ледяной воздух пробирается в машину, и запах сырого города воцаряется вокруг нас. Мы сидим ещё пару мгновений вот так, а потом я улыбаюсь, киваю ему и выхожу на улицу.
Так. Это он признался, что я прекрасна и его сердце моё навеки или так, разминка?
Я знаю это место, была тут бесчисленное количество раз. Когда тут проходили отцовские «вечеринки», в моём распоряжении было несколько комнат, а когда этот «дворец» снимали для меня в честь дня рождения, я становилась принцессой и правила безраздельно всеми комнатами сразу. Очень удачно расположенный в живописном месте коттедж, с огромной приёмной залой, предназначенный для того, чтобы удовлетворять самые притязательные вкусы. Я так хорошо знала это красивое место, что мне на секунду показалось, будто меня вернули в детство, домой. Тут всегда пахнет высококачественной едой и дорогим парфюмом, тут всегда приятно посидеть во дворе в тёплый денёк, тут всегда можно допоздна не ложиться спать.
— Знаешь это место? — Кайд появляется за моей спиной, и я улыбаюсь.
— Конечно! Ты что, забыл из какой я семьи? — я закатываю глаза, будто сообщила ужасно скучный факт из жизни. — Слушай, а что я должна сейчас делать?
— Улыбаться, — отвечает Кайд.
— Эй, мне кажется обязанности у меня все-таки есть, нет?
— Есть, но сейчас просто улыбайся и старайся говорить всё в тему, идёт? После покера ты мне понадобишься. Планшет при тебе?
— Да, сделала все, что ты просил!
— Умница! Теперь производи впечатление на них, — он кивает на балкончик. Там стоят шикарные женщины, жены и подруги тех, кто мнётся с ноги на ногу у бара с виски. — Они акулы! А ты сегодня — моё лицо. Если ты понравишься им, вечером я уже буду нравиться их мужьям.
— Забыл с кем говоришь? — я беру у официанта бокал мартини, подмигиваю Кайду и красиво, от бедра, иду к балкону.
Дамы разных возрастов. Некоторые даже моложе меня, но с такими уверенными лицами, будто не первый год ходят по таким мероприятиям. Может, так оно и есть, но я себя ощущаю сделанной из другого теста более высокой кухни. Они тут, потому что чьи-то жены или сотрудницы, а я такой важной, как дом пятиэтажный, родилась. Потому порог я переступаю уверенно.
— Ох, неужели новое лицо? — женщина средних лет в первоклассном зеленом платье широко улыбается. Она явно хозяйка вечера и выглядит совершенно уверенной, что ей подкинули новую кость.
— Можно сказать и так, — улыбаюсь ещё шире и делаю глоток мартини. — Не знаю кто занимался выбором места, но оно превосходно!
— Уже тут бывали? — женщина в зеленом делает шаг вперёд, за её спиной «свиньей» выстраиваются остальные.
— О, неоднократно! — я жму плечами и поднимаю одну руку, мол, подождите.
Прохожу мимо «армии дамы в зеленом», останавливаюсь у ограждения балкона и постукиваю носком туфли по плиточкам на самом краю, вниз сыплется песок. Наконец отодвигаю одну плиточку, наклоняюсь и достаю спичечный коробок.
— Что это? — брезгливо морщится Зелёная.
— Я оставила это, когда мне было лет десять, — открываю коробок и достаю сто фунтов. На бумажке написано: «Когда я вырасту, я выйду замуж за Ксавье Рье». — Смешно, я использовала для записок оригинальную бумагу…
— Ксавье Рье? — Зелёная крутит купюру в руках, потом возвращает её мне. — Маленький сын доктора Рье?
— Ну он давно не маленький. Да, доктор Рье и его семья наши близкие друзья, — прячу купюру в коробок и убираю обратно в тайник. — Смешно, что до сих пор никто его не нашёл, правда?
Делаю вид, что мы с "армией Зеленой" давно знакомы, не обращаюсь ни к кому особенно.