Сохраняя ее (ЛП)

— Да, многие женщины с такими как у тебя проблемами, рожали здоровых детей, но иногда это требует нескольких попыток, и ты должна быть готова провести все эти месяцы в постели. У меня была одна пациентка, которая провела почти всю свою беременность в постели.

Рэйчел послушно кивает.

— Я готова, и я сделаю все, что потребуется.

Врач открывает папку и более детально рассказывает о результатах тестов Рэйчел. Я должен тоже слушать, но вместо этого я пытаюсь принять тот факт, что мы сейчас действительно говорим о беременности. Мы постараемся завести ребенка. Мы должны. Я не могу отказать Рэйчел. Она слишком сильно хочет детей.

Я все еще на распутье, чего именно хочу. Часть меня надеялась, что новости будут настолько плохими, что попытка забеременеть даже не будет рассматриваться. Мои мысли ужасны, ведь я понимаю, как была бы опустошена и разбита Рэйчел. Но если бы она знала правду об организации, и то, что она забрала бы нашего ребенка, она все равно хотела бы его? Вероятно, да. Ее вера в лучшее убедила бы ее, что мы можем избавить нашего ребенка от всего плохого. Так вот что мне нужно делать. Мне тоже нужно верить в лучшее. Нужно надеяться. В противном случае я не смогу пройти через это.

— Беременность с высоким риском.

Слова «высокий риск» привлекают мое внимание, и я снова смотрю на доктора.

— Что это значит? — спрашиваю ее. — Здоровью Рэйчел что-то угрожает?

— Скорее всего, здоровью ребенка, — ответила она. — Хотя и для самой Рэйчел могут быть осложнения. Постельный режим может сказаться тяжело на ее теле, и у нее могут быть сложные роды.

Рэйчел взглянула на меня.

— Все в порядке, я готова рискнуть.

Она готова, а я - нет. Но я молчу, поскольку врач продолжает говорить о других осложнениях, что могут еще возникнуть. К тому времени, как она закончила, я ужасно себя чувствую. Мои опасения насчет организации и того, что я плохой отец, погребены под лавиной страха, что может случиться с Рэйчел. Врач заверил нас, что риск серьезных осложнений невелик, но это мало меня успокаивает.

— Итак, каковы следующие шаги? — спрашивает Рэйчел.

— Ты и Пирс должны все обсудить. Если вы решите двигаться вперед, мы начнем с пренатальных витаминов и отучим организм от противозачаточных. Но прежде чем мы это сделаем, я хочу, чтобы вы перестали переживать. Никаких волнений в вашей жизни. Я знаю, это невозможно, но постарайтесь. Это увеличит шансы на беременность, а затем уменьшит вероятность выкидыша.

— У нас свадьба в марте, а затем переезд в новый дом, — сообщаю я. — Полагаю, что это слишком много волнений, да?

— Да, — отвечает доктор нам обоим. — Свадьба и переезд - всегда стресс, даже если события счастливые. Я бы предложила, может, дождаться лета, когда все наладится, и успокоится, но это зависит от тебя, Рэйчел. Долго ждать нельзя, потому что все только усложнится, чем старше ты станешь. — Она снова проверяет свою папку. — Рэйчел, тебе исполнится двадцать пять этим летом?

— Да.

— Хороший возраст, чтобы попытаться забеременеть. Я бы не хотела, чтобы вы выжидали.

Она дает нам пару брошюр с информацией, чтобы дома изучить. Затем мы покидаем кабинет врача и выходим к машине. Я открываю для Рэйчел дверь, но вместо того, чтобы сесть, она обнимает меня, и я слышу всхлипы.

Она плачет. И я не знаю, что значат ее слезы. Счастье или печаль?

ГЛАВА 22

РЭЙЧЕЛ

Я только что получила результаты теста, и они показали, что я могу иметь ребенка. Это возможно. Действительно возможно!

Выйдя из кабинета врача, я буквально разрыдалась. Пирс, вероятно, думает, что я сошла с ума, но я ничего не могу с собой поделать. Как только я вышла из клиники, меня настолько сильно поразило, что я могу стать мамой, и меня переполнили эмоции.

— Рэйчел, — говорит Пирс, обнимая меня. — Что не так?

Я отклоняюсь немного назад и улыбаюсь.

— Ничего. — Осторожно протираю глаза. — Это слезы радости, ведь я готовилась к плохим новостям. Но узнала, что у нас может быть ребенок! Пирс, я так счастлива! — Снова обнимаю его.

Пирс ничего не говорит. Разве он не счастлив? А что, если он даже не рад? Что, если он не хочет ребенка!?

Я медленно размыкаю руки, глядя на Пирса. Он не проявляет эмоций. И все еще ничего не говорит.

Открывается дверь, и я сажусь в машину, ожидая, пока он не обойдет ее и не сядет за руль.

— Ты не рад, — тихо говорю я, уставившись на свои колени.

— Что? — шумит двигатель, и я не думала, что Пирс меня услышал.

— Ты не рад новостями. — На этот раз я говорю громче и резче.

Он кладет руку мне на колени.

— Конечно, я счастлив.

— Нет, я же вижу.

— Мы можем дома поговорить?