Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

Ладвиг захотел поделиться своими соображениями с монахом и вдруг понял, что с момента ухода женщины, чернорясник не проронил ни слова. Он молча стоял рядом, а сержант готов был поклясться, что взгляд монаха был направлен на него. Нетрудно догадаться, чего ждал брат Йохан от дознавателя и что хотел услышать. Ладвиг снова взглянул на изображение демона, ему вдруг почудилось, что в переплетении линий стали видны лица жертв. Вот Росвита, вот безымянная курьерша, а вот ещё чьё-то лицо, и ещё. Лиц было много, и каждое смотрело на него с укоризной и упрекало в том, что он не защитил их от чудовища. Мелькнуло даже лицо Греты, и сержант тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Уже приняв окончательное решение, он затаил дыхание и прислушался к себе. Ладвиг помнил, какое воздействие оказывал на него чернорясник в "лисьей норе" и ожидал возвращения тех же ощущений. Но на этот раз монах не пытался подавить волю дознавателя, предоставляя ему самому сделать выбор. До некоторой степени это было проявлением доверия со стороны представителя архиепископа, сержант доверие оценил, но в последний момент осторожность взяла верх.

"А зачем, собственно говоря, ему моё признание? Он же сказал, что знает об истинном виновнике убийств? Никаких доказательств у монаха нет, иначе бы он их уже предъявил. Так и у меня их нет. Только наблюдения Виланда и его умозаключения. Если я признаюсь, в Магистрате это сочтут не иначе, как предательством…"

— Нужно сделать выбор, брат. — неожиданно произнёс чернорясник, взяв из рук сержанта доску для нарезания хлеба.

"Я уже сделал выбор, — подумал Ладвиг. — Но почему-то остановился. Словно какая-то часть меня восстала против такого решения. Значит, этой части меня всё равно, что рано или поздно появятся новые жертвы?".

Потрясённый этим невероятным выводом, он кивнул и сказал:

— Хорошо. Я расскажу вам всё, что знаю.

— Понадобится место, где нам никто не помешает. Для этой цели мог бы подойти монастырь, но вам не позволят остаться здесь после захода солнца. Думаю, что после рассказа о тухлой рыбе я не рискну больше посещать благотворительную столовую. — монах на мгновение задумался: — Почему бы вам не пригласить меня на ужин? Простите мою назойливость, но этот вариант кажется наиболее удачным.

Ладвиг немного растерялся от такого предложения и ответил не сразу. Брат Йохан воспользовался возникшей паузой:

— Я понимаю ваше смущение. Вы квартируете у одинокой женщины, с которой у вас наверняка сложились интимные отношения. Едва ли они узаконены священными узами брака, и присутствие служителя Богов будет об этом постоянно напоминать. Верно? Я не ханжа, сержант, не собираюсь докучать вам нравоучениями. Вы вправе мне отказать, но тогда выбирать место для беседы с глазу на глаз придётся вам.

— Вы обо мне много знаете, брат Йохан. Тогда вам должно быть известно, что я не хозяин дома, следовательно, не могу приглашать гостей без разрешения…

— Сегодня же праздник. — губы чернорясника тронула улыбка. — Такому гостю, как я должны быть рады в любом доме.

— Тут вы правы. — Ладвиг вспомнил, с каким уважением Грета относится к священникам, и со всей возможной почтительностью произнёс: — Святой отец, окажите нам честь своим присутствием на праздничном ужине.

— Благодарю за приглашение, сын мой, — ответствовал монах, — да не оставят тебя Боги один на один с невзгодами.

На лестнице, ведущей к площадке перед приютом, загрохотали подкованные сапоги, и на средний ярус поднялся Виланд. Последних слов брата Йохана он, похоже, не слышал, а вот на рисунки Фрок обратил внимание сразу.

— Это вы сами нарисовали, святой отец?, — поинтересовался стражник с притворным восхищением, вплотную граничащим с издевательством. Очень правдоподобная картина, особенно дикарь, справа от демона. Как живой, со всеми его татуировками.

Ладвиг с монахом переглянулись, а потом сержант спросил:

— Неужели вы так сразу догадались?

— Чего там догадываться. — снисходительно усмехнулся Виланд. — У них у всех физиономии, и не только, размалёваны подобными узорами. Демон вот на вашем рисунке какой-то чересчур крупный, а дикарь очень неплохо вышел. Это вы девочке для опознания предъявляли? И что она?

— Демона узнала, — не моргнув глазом, соврал чернорясник. — А дикаря изобразили для того, чтобы Фрок было легче ответить на вопрос, присутствовал ли там ещё кто-то, непохожий на других людей.

— А почему вы решили, что там ещё кто-нибудь был?

— Интуиция. Просто интуиция.

— Ясно. — вздохнув, произнёс Виланд. — И каковы ваши дальнейшие действия, отец Йохан?

— Я хотел бы попросить у вас совета. В Энгельбруке есть люди, знакомые с повадками демонов и их образом жизни?