Союз Преданных (СИ)

Принцесса окинула взглядом свой блокнот. На тонких страницах застыли все ее наблюдения и заметки о северянах, их странной культуре. Поля пестрили знаками вопросов, многократно обведенными, как будто в наслоении линий должен был рано или поздно открыться ответ. Между страниц лежало письмо королю Луису. Письмо, полное едкой издевки, насмешки и желчи, которое Доминика планировала отправить весной, но составила уже сейчас, чтобы не забывать о своей цели. Но чем дольше она сверлила взглядом тонкий лист, тем больше сомневалась — северяне настойчиво ограждали Доминику от своих тайн, ничего не рассказывали, не позволяли задать лишнего вопроса, а Доминика терялась в догадках и накатывавшей на нее тревоге.

Она спрятала блокнот в карманы платья и направилась вслед за Вассой к лаборатории чародея. Там их уже поджидал гость. Куно по такому случаю даже прибрался, заварил чай и постелил на рабочий стол цветастую скатерть, которая тут же побелела от облаков пудры, сыпавшихся с головы нежданного гостя при каждом движении.

— Господин Ланс? — удивленно вскинула брови Доминика. — Не ожидала встретиться с вами вновь так скоро.

Торговец почтенно поклонился принцессе. Васса сидела рядом с ним в новехоньком платье, чуть усовершенствованном Куно.

— Признаюсь, меня так впечатлили истории о чародее, что я не смог устоять и решил взглянуть на юношу своими глазами, — усмехнулся Ланс. — К тому же, мне было любопытно, как принцессе по вкусу мой скромный подарок.

— Подарок? — выпучила глаза Васса.

— Да, я решил, что ученая дама не откажется от легкой книги для чтения по вечерам. К тому же, в «Сказаниях Севера» столько полезного, чтобы лучше познакомиться с этими краями, — усмехнулся старик, потягивая чай. Васса бросила на него пылающий недовольством взгляд, но ничего не сказала. — Я также принес кое-что еще для вас.

На стол лег увесистый мешок из шелковой ткани. В очертаниях складок угадывались несколько толстенных книг. Глаза Куно загорелись любопытством.

— Готов поспорить, на Юге подобные книги держатся под строжайшим запретом, какое счастье, что здесь все не так жестоко и за стремление к знаниям никого не наказывают. Да, Васса? — ухмыльнулся Ланс. Девушка кивнула. Ее молчаливость заставила Доминику нахмуриться. — Но сперва я должен убедиться, что отдаю книги в достойные руки. Покажите, что умеете, молодой человек.

Куно охотно кивнул и соткал несколько иллюзий. Затем превратил чашки в красивую глиняную вазу, поставил в нее сухоцветы и заставил их ожить. Лепестки налились влагой и цветом, бутоны раскрылись весенней нежностью, так что даже Васса довольно зааплодировала. А вот Ланс разочарованно причмокнул губами.

— И это все? — он притянул книги поближе к себе. Куно потер ладони и направил их под линзу, стоявшую у окна. Вогнутое стекло собирало свет и направляло на металлическую пластину концентрированным лучом, чтобы чародей мог подпитывать свои силы время от времени.

В свете солнца и Луны были силы, которые могли черпать чародеи. На юге недостатка в солнце не было, а вот в Бернберге Куно готов был пить его свет, сохранять его какими угодно способами, лишь бы не чувствовать слабость без его мощи. Конечно, можно было напитаться огнем, но его разрушительный и неспокойный нрав был немногим по вкусу: пламя впивалось в кожу, оставляло раны, обжигало нервы, давало быстрый импульс чистой энергии, но почти половина полученных сил уходила на то, чтоб не дать огню уничтожить хрупкое человеческое тело. Свет Солнца и Луны сравнивали с объятиями: Солнце было похоже на веселого отца, который щедро одаривает подарками, а Луна — на чуткую мать, что успокоит и утешит вдали от посторонних глаз. Куно было сложно сказать, насколько точным было такое сравнение. Солнечный свет для него был как крепкий кофе с сахаром: он придавал сил, распахивал глаза, его энергии хватало на сильные чары, на превращения и искусные иллюзии, что обманывали глаза, а вот лунный свет был похож на ликер с полынью — его нужно было долго цедить и смаковать, но он идеально подходил, чтобы ткать сложные чары, что обманут не только глаза, но и слух, вкус, сами чувства.