Сойка-говорун (СИ)

- Твой метод «дайте мне говно и палки, и я сделаю конфетку» здесь не сработает, сколько раз говорить, - спокойно произносит Лесли. - Моноблок – чушь. А если из строя выйдет? Хотя я до сих пор поражаюсь, как эти неповоротливые летучие домики с довеском из совершенно бесполезной брони еще держатся…

- Это я ее изобрел! И это летучие крепости!

Ну вот, опять. Хотя мне лучше не встревать. Смотрю на часы, висящие под потолком: остается двадцать минут до отправки на работу. Перевожу взгляд в сторону. У дальней стены за самым длинным столом расположились Одиннадцатые и Двенадцатые, всего семь человек. Ах да, там же еще и Анхель Росс. На свободе такой картины никогда не увидишь, даже на Играх такого не бывает, чтобы профи и аутсайдеры сидели вместе.

В отличии от меня, у Анхеля за годы пребывания в тюрьме сформировались неплохие отношения практически со всеми в отряде. Даже Брукс со своей бандой к нему не лезет. Тем не менее, за год мне не удалось подробнее узнать о его преступлении. Джерри, который в отряде является главным сплетником, тоже ничего не прояснил. Все, что мне удалось узнать, так это то, что в Дистрикте-2 Анхель с самого детства занимался пением. Он даже пытался учиться в Академии, но его оттуда выгнали, поскольку ему не хватало физической формы. Ни разу не работал, только пел по барам, вплоть до ареста. В какой момент и как он успел предать родину, мне не ясно.

Спор за столом разгорается сильнее, и я спешу от греха подальше отнести пустую посуду и встать в строй.

После гонга церберы выводят нас на улицу. На большой площади собираются все пятнадцать отрядов. Специально обученные люди, являющиеся начальниками участков, громко называют наши номера и разводят нас по грузовикам. Для Дистрикта-2 предоставлено целых три бронированных машины. Затем всех развозят по рабочим местам. Я работаю в горах. Когда я первый раз туда попала, мне показалось, что я задыхаюсь. Необычно было оказаться так высоко в горах, но вид оттуда открывается совершенно потрясающий. Таких красот даже у нас не увидишь.

По приезду мы переодеваемся в рабочую форму и под присмотром церберов отправляемся в штольню. Наша группа занимается добычей золота. Технология ничем не отличается от той, которая используется в Дистрикте-2, единственное, чаще всего мы работаем вручную.

Как оказалось, это довольно несложное занятие в плане теории, но физически выматывает очень серьезно. Анхель первые три месяца меня наставлял, а после я работала без его помощи. За год почти каждодневной физической работы у меня прибавилось мышечной массы. Руки стали сильнее, спина окрепла. Если бы не рост, в Академии меня бы могли записать в «универсалы» - они всегда крепкого телосложения.

Конечно, не обходилось и без несчастных случаев на производстве. Первый месяц работы подарил мне жуткий ожог на левой руке. Случилось это по глупости: я запнулась за камень и приземлилась рукой прямо на раскаленную железную балку. Да еще ровно на татуировку с номер. Боль была жуткая, до сих пор помню запах паленного мяса. Руководство, долго не думая, через пару недель, едва рана более-менее зажила, поверх старого номера набили свежий, только ярче. Руку изуродовали значительно, а, чтобы занесенная зараза (если она туда попала) меня не прикончила, стали пичкать разными антибиотиками. Теперь к проломленной голове добавилось и это.

Пока я иду до своего рабочего места, за мной следует цербер. Здесь они приставлены к каждому заключенному. Еще бы, ведь у каждого преступника в руках потенциальное холодное оружие. Первые пару месяцев я даже думала, что вполне способна сбежать. Убить быстро одного цербера, выйти незаметно из штольни, а потом… а потом все. Дальше мне в голову прилетит снайперская пуля, и меня похоронят на общем кладбище. Здесь в горах многие пытались сбежать, но тщетно. Однажды я даже наблюдала такую попытку.

После обеда нас не заставляют собираться всех вместе, мы можем идти обратно, когда закончим есть. Когда я и мой конвоир заходили в штольню, оттуда опрометью, едва меня не сбив, вылетел заключенный. Сначала я подумала, что произошел обвал, после подрыва зарядов, но никакого грохота не было. Следовавший за мной конвоир не последовал вдогонку, а только подтолкнул меня идти дальше. Я не совсем понимала происходящее, но тут услышала выстрел. А в конце рабочего дня мы не досчитались одного рабочего… Я много раз пыталась высмотреть на горах позиции снайперов, но так ничего и не заметила. А ведь они где-то там, наблюдают за каждым из нас.

В штреке помимо меня трудятся еще девять человек, включая Брукс. Здесь она одна, без своей свиты. Говорить нам во время работы дозволяется, но обычно мы молчим, потому что шумно, да и о чем говорить. Я беру бур и продолжаю обрабатывать место, которое начала в прошлый раз. Подумать только, за год мы проделали около двадцати глубоких штреков и нашли несколько килограммов золота. Все это отправляется на обработку и попадает на стол к заключенным из Дистрикта-1.