Собственность зверя

— И что ты там будешь делать?

— Думаешь, мне без тебя нечего было делать?

— Ну расскажи, чем ты была занята. Особенно интересно, почему от тебя несет другим мужиком…

Я замерла, удивленно моргая. Он что, чует запах Джастиса?

— Другой мужик тут, вообще-то, ты.

— Для той, которая не может ходить, ты ведешь себя крайне безрассудно, — усмехнулся он, снижая накал. Отвернулся к печке и вернулся с тарелкой. — Что ты любишь есть?

Я его почти не знала, но то, что он вдруг решил сменить тему, чтобы не накалять, почему-то удивило.

— Сегодня тушенку.

— Такая непостоянная в предпочтениях? — Я промолчала, нагло набив полный рот. — Кто он?

Накал снова пополз вверх. Попытки сменить тему ничего не дали.

— Не твое дело, — промычала, жуя.

— Жила с оборотнями, говоришь? — Его голос зазвенел привычной злостью. — А правил безопасности не выучила.

Я прожевала, чувствуя, что на этом мой ужин, кажется, подходит к концу.

— Там нет таких дикарей, как ты. Они спрашивают, прежде чем что-то брать и присваивать…

— Ой ли? — оскалился он. — Я не вчера родился. Брать и присваивать с разрешения из нас еще никто не научился.

— Ты ошибаешься. Он, в отличие от тебя, очень даже спросил.

— Прежде чем потаскать в лапах? Подержать на коленях? — склонил он угрожающе голову. — А метку перебить, видимо, побоялся…

— Не до этого было, — завороженно смотрела в черные злые глаза. Зачем я решилась достать до их дна?

— Кишка тонка, — прорычал он, поднимаясь.

Я дернулась со стула, но он перехватил за полотенце и прижал к себе за горло. Зазвенела по полу посуда, застучало сердце в груди…

Ну вот что мне стоило заткнуться? Я же знала, что так будет.

Киан развернул к себе и сдернул полотенце:

— Он знал, что ты чужая, — зарычал в шею. — Если бы тронул — я бы свернул ему шею…

Его рука сжала грудь, и я дернулась — таким невыносимо чувствительно оказалось касание. И тут же получила укус в шею. Ноги задрожали, и я бы упала, но Киан вжал животом в стол и запустил пальцы между ног.

А меня будто подменили — я сама вжалась ему задницей в пах, провоцируя еще больше. Ни черта не понимала, что между нами происходит, но почему-то вывести его за грань вдруг оказалось таким желанным!.. Может, потому что он опасен, а мне попросту нечего терять и противопоставить? Все, что я могу использовать — это его одержимость…

Он заполнил меня одним рывком, наказывая за мысли. Идиотка. Таким мужчиной невозможно управлять — он возьмет все, что захочет, не спрашивая. Я позорно застонала, выгибаясь. Попыталась схватиться за стол, но никакой опоры, кроме себя, зверь не предложил — прижал к себе за шею и задвигался жестко.

Я знала, что звери могут подчинять, приглушать муки совести и вопросы к себе. И пользовалась этим, отдаваясь в его руки. Только его горячий выдох в шею говорил, что ему бы тоже не помещал токсин — Киан сдавался желаниям, хотя планировал сопротивляться; был осторожен, хотя напряжение диктовало наброситься и утолить голод. Сложно представить, как он выдержал столько времени… И мне бы испугаться, потому что сама же вынуждаю его брать свое. Только я отдавала — отвечала ему со всей страстью и такой же жаждой. Какое-то неизвестное существо дремало внутри, а теперь Киан выпустил его наружу. Я не узнавала себя…

Кухня наполнилась пошлыми звуками секса — ударами тела о тело, моими стонами и вскриками и его рычанием. А когда он вдруг запустил мне пальцы между ног, все будто отключилось. Меня словно вывернуло наизнанку, и теперь все, ради чего я дышала — его ласка. Острая, жгучая и невыносимо настойчивая. Он закручивал ощущения и эмоции в одну пружину, пока та не развернулась с такой силой, что меня затрясло, а между ног все задрожало. Я раскрыла глаза, хватаясь за его руки и сжимая его член внутри. Никогда не испытывала ничего подобного… Его руки соскальзывали с влажной кожи, и он больно вцепился в бедра, кончая следом.

Когда он толкнул меня на стол и навис сверху, я едва успела выставить руки, чтобы не впечататься лицом в поверхность. Так мы и замерли, пытаясь отдышаться. Холод потихоньку заполнял пространство между нами, остужал тело и мысли…

И душу сжало от чувства вины.

Я задрожала, приподнимаясь. Но не у одной меня было не в порядке с душевным спокойствием. Киан сгреб меня и молча вскинул на руки. Мазнув взглядом по его лицу, я будто на глыбу льда напоролась — таким он был холодным и острым.

Мы вернулись в спальню, где он, не сказав ни слова, меня оставил. Вернулся через несколько минут с чашкой чая с молоком, поставил ее в тишине на тумбочку и вышел. А я, наконец, разрешила себе закрыть глаза. По телу гуляла противоречивая сытая слабость, отголоски срыва с катушек еще сбивали дыхание и растворяли тревожные мысли. Это был уже не токсин…

Я все сделала правильно — примчалась в единственной попытке помочь ребенку… Не в моих силах сопротивляться таким планам судьбы.

Только нервы вдруг дернуло звонком мобильного в рюкзаке. Неужели здесь была связь? Я поспешила докопаться до аппарата, что дал отец, но в пустоши он совершенно точно перестал принимать сигнал. Как же он теперь звонил?