Ну мы, конечно, всполошились и попытались связаться с Марсом (Земля, как вы знаете, сейчас находится за Солнцем), но нас явно не слышали. Полагаю, вы уже догадались, кому пришлось влезать в скафандр и идти смотреть, что там с антенной, после того как командир корабля и радист хорошенько попортили друг другу крови. И знаете что? Каждый раз, как мы начинали передачу, эти чертовы подпиленные шарики стаями летели к антенне, как мухи на навоз. Ну вы знаете, как это бывает – я где-то читал, что все русские большие специалисты в сельском хозяйстве и во всем, что с этим связано. И тут-то до меня стало доходить, что они могут питаться любым видом лучистой энергии – от радиоволн до инфракрасных лучей; так это и оказалось впоследствии. Тогда же выяснилось, что они могут довольно успешно противостоять тепловому излучению. Их ничто не брало, и убить их можно было только поджарив докрасна. Беда, однако, была в том, что хотя какая-то часть этих тварей и сгорела в реактивных струях, но к тому времени в дюзы их набилось столько, что было уже рискованно вновь запускать двигатели.
Чего мы только ни перепробовали, чтобы очистить дюзы: пытались спиливать эти штуковины, срезать – но все оказалось впустую. Стоило подать на двигатели хоть малейшую тягу – эта чертовщина была тут как тут, и все начиналось сначала.
Нам как-то не очень хотелось врезаться в Плутон из-за потери управления, поэтому мы кое-как, с помощью вспомогательных двигателей, изловчились снизить скорость и перейти на круговую орбиту. Наверное, теперь вы уже можете рассмотреть на экранах ваших локаторов, что стало с кораблем. Мы не могли ни сдвинуться с места, ни сообщить ничего о себе, но с приемом все было о’кей, и мы знали, что вы вылетели вслед за нами, и рассчитали, что если мы сможем предупредить вас заранее, чтобы вы не подходили к Плутону слишком близко, вы сможете снять нас с этих обломков, если нам удастся самим подойти к вам. Здесь этих тварей вроде бы нет, а команда справится с подлетом к вашей орбите если у вас, конечно, найдется для нас местечко. Корабль у вас вроде бы хороший, большой.
У нас не было никакой возможности связаться с вами по радио, а изобрести какой-то способ послать вам весточку было необходимо. Жаль, у нас оказалось маловато сжатого воздуха, чтобы использовать для этого принцип реактивного движения. Холодная воздушная струя вряд ли привлекла бы „клопов“. Мы назвали их „клопами“, но боюсь, что теперь на них со своими лупами набросятся ученые мужи и придумают им такое имечко, что язык сломаешь.
Хорошо еще, что до вашего прилета оставалось достаточно времени, чтобы мы могли хорошенько подумать и поэкспериментировать. Результат налицо: этот, с позволения сказать, экипаж, в котором вы нашли меня. Я учился управлять им что-то около трех недель. Когда я хотел лететь по прямой, я просто пускал стрелу в противоположном направлении. Ну, вы знаете, сила действия равна… А если мне нужно было заняться высшим пилотажем, то направление полета стрелы выбиралось с определенным отклонением. Теперь я большой специалист в этом деле. Мог бы стать чемпионом мира. На следующей Олимпиаде например…
А все остальное вы видели.
Такие вот дела, и я покривил бы душой, не сказав, что чертовски рад вас видеть, даже если вы просто банда… даже если я не говорю на вашем языке. Отсюда вы можете послать радиограмму на наш корабль, и ребята начнут прибывать по одному. Скафандры вроде моего у них уже приготовлены, и вся обшивка нашей старушки, должно быть, уже распилена на стрелы».
Николай!
Еще раз проверь командира нашей экспедиции на Плутон на предмет возможной психологической неустойчивости и склонности к измене Родине. Выясни также, не посылал ли он каких-либо шифровок кому бы то ни было кроме меня. Проверь также надежность шифра «ТС Перишка К».
Наилучшие пожелания семье.
Немедленно заявите решительный протест по поводу распространения американскими средствами массовой информации нелепых и оскорбительных слухов о некоем советском космонавте, якобы разгуливающем в космическом пространстве, распевая при этом «Вниз по матушке, по Волге» и швыряясь копьями.
© Перевод на русский язык, Прохоров А.А., 1994
Авраам Дэвидсон
О всех морях с устрицами
Оскар встретил посетителя «О. и Ф. – велосипеды» бодрым «Привет!». Затем он повнимательнее вгляделся в клиента, – человека средних лет в деловом костюме и очках – наморщил лоб и, вспоминая, прищелкнул пальцами.
– Э, послушайте, да я вас знаю! – провозгласил он. – Мистер… мистер… э-э… вот вертится на языке и никак… черт…