Собрание сочинений. Том 9

Я живу в государстве по имени КАК БЫ,
где, как это ни странно,
                                       нет улицы Кафки,
где и Гоголя как бы читают,
                                             а как бы и Хармса,
где порой как бы любят,
                                        но как бы и не без хамства.
«Это правда, что все как бы пьют
                                 в государстве по имени КАК БЫ?»
Есть, кто как бы не пьет,
                                       и, поверьте мне,
                                                             как бы ни капли…
«Что вообще за народ эти самые ваши КАКБЫЙЦЫ?»
Как бы милый вполне,
          но бывают порой как бы воры и как бы убийцы…
В основном, все мы как бы радушны
                                                          и как бы достойны.
Все у нас поголовно за мир,
                                      но бывают порой как бы войны.
В стольких кухоньках – как бы Чечня,
                                       где побоища, словно с врагами,
сапогами,
                ножами кухонными и утюгами.
Наше КАК БЫ – везде,
                                       словно будничное полоумье.
Как бы судьи в суде,
                                  как бы думающие – в Думе.
Мне раскрыла КАКБЫЙКА одна
                                       свою крошечную как бы тайну:
«Я в вас как бы навек влюблена.
                                        Вас читаю и как бы вся таю…»
Я хочу перед Богом предстать
                                                 как я есть,
                                                           а не как бы,
                                                                        не вроде —
лишь бы «как бы счастливым» не стать
                                               в «как бы жизни»
                                                          и «как бы свободе».

Талса, 17 сентября 2004

Мое завтра

Трясся Кремль.
                         На трибуне шел бой.
Молодым генералом оплеван,
упоен перестройкой,
                                  собой,
безнадежно я требовал слова.
Лез я,
         голову очертя,
понимая те игры едва ли.
Обещали мне «завтра» вчера,
но опять мне его не давали.
Знать не зная, что он обречен,
и спасая меня от азарта,
мне записку прислал Горбачев:
«Ваше завтра —
                          оно послезавтра».
Перестройка —
                         наш преданный сон.
Тех надежд не спасти, как ни жилься.
Чем же все-таки был я спасен?
                    Озорным обожанием жизни.
Клеветой мою душу прожгло.
Меня сплетнями всеми хлестало.
Мое время —
                     оно не прошло.
Мое время еще не настало.
К свадьбам всем —
                               я вино в погребах.
Я – всех женщин любовник глазами.
Столько губ у меня на губах
пахнут морем, тайгой, поездами.
И раздвоенным языком
клевета меня не слизала.
Старость?
                Смерть?
                              С ними я не знаком.
Мое завтра —
                      оно послезавтра.

Талса, 17 сентября 2004

Тетя Ра