Говорил один ученыйМусульманин из Алжира,Что, над браком и над книгойПоразмыслив со вниманьемЛет с десяток, мудрый ставитКрест на бумагомаранье,А потом и на женитьбе.Года три убил Вергилий[35]На Буколики, а много льВ них? Шесть-семь эклог от силы.На Георгики он восемьЛет, на Энеиду дажеВсе одиннадцать потратил,Да еще — узнать, что скажутГреки, к ним поехал с книгой.Почему же за любого,Лишь спросив: «А он — мужчина?»,Выйти девушка готова?Случаи встречал такие!Вообще, помилуй боже,И от свадеб, и от книжек!(От стихов, пожалуй, тоже!)Но — достаточно об этом.Мой язык! Прильпни к гортани,А не то сеньора приметГлас рассудка за кривлянье…Слышал я, король покойный,Нынешнего дед, спиноюПоворачивался к людям,Чтоб их не смущать собою.Подождав, пока привыкнетГость к спине его почтенной,Поворачивался ликомСамодержец постепенно.Посетитель в это время,Поборов свое смущенье,Вел беседу, благодарныйЗа такое обращенье.Так же вот и мне хотелосьВам помочь в лицо друг другуЗаглянуть и объясниться,Как положено супругам.Или вас любовь и ревностьБольше страхом не терзают?Или нечего сказать вам?Ну, тигрица?
Бланка
Я не знаю.
Дон Хуан
Правду говорит он, Бланка.
Томе
Хоть взглянули бы, однако!Вот стоит он перед вами,Как побитая собака,Грустный, словно бакалейщик,Коему надел замокСам судья на двери лавки,Чтоб он торговать не мог.
Бланка
Отступитесь, злые духи!
Томе
Бог мой!
Бланка
Не хочу я, нет,С ним мириться. Если б думалОн…
Томе
Но все ж каков ответВаш?
Бланка
Он не младенец с соской,—Мог бы действовать и сам.
Дон Хуан
Думал я как раз об этом…
Томе
Тут не думать надо вам,А вымаливать прощенье,—Ведь сама не прыгнет в ротЛожка с медом. Посмотрите:Мед-то — вот он, сахар — вот!