Он прицелился ей в затылокИ увидел сквозь жесткую прорезь прицелаСветлый завиток,Словно крючок для легкой зыбки.– О муттер! – воскликнул человек. —Шнеллер, медхен! беги! нах хаузе!Но вдогонку выстрелил зверь.1942
НЕ ПЛАЧУ И НЕ СМЕЮСЬ
Слезы короткий векХочу благословить,Ведь должен человекВсё ж человеком быть.Но вот мои глазаСейчас – сухое дно,Слезинки ни однойВ них нет давным-давно.И я здоровый смехСпешу благословить,Ведь должен человекВсё ж человеком быть.С моей душой сейчасСлучилась вдруг беда:Не плачу, не смеюсьТеперь я никогда.1942
КРАСНЫЕ ТУФЕЛЬКИ
На пороге разбитого домаУбит,Лежит ничком —И руки протянул.Что там?Красные туфельки —На каменной ступеньке.Что ты, солдат?Вспомнил огонь в очаге?Вспомнил малышку свою?Или руки озябли,А туфельки красныеГреют…1943
СЕСТРЫ И БРАТЬЯ
Сёстры и братья,Плакать не станем.Убийцам проклятье!Восстанем, восстанем!Клянёмся, головНе склоним перед смертью,Пусть смотрит онаВ обнажённое сердце.За всё палачамСторицей вернёмМечом и огнём,Мечом и огнём!А тот, у когоНи меча ни копья нет,Пусть сам этим острымОружием станет.Пусть мёртвых разбудитИ камни Варшавы,Пусть гнев его будетПотоками лавы.Пусть жжёт палачейИ ночью и днёмМечом и огнём,Мечом и огнём!Стань дыбом, земля, —И бей их и мсти,Покуда весь мирНе станет цвести.1943
МАТЬ
Почтовый ящикВисел на двери.У матери былоЧетыре сына.Три раза в деньСтарая матьСмотрела с надеждойНа ящик синий.Но оставалась висетьРука как верёвка,Что не тянетВедро из колодца.Неделя,Месяц,А писем всё нет.Как печёное яблоко,Сморщилось лицо матери.Узловатая рукаПовисла как верёвка,Что уронила ведро в колодец.1943
КРЫЛЬЯ
Прикатил бы я к тебе,Моя гордость и краса,Но растут ещё в лесуВсе четыре колеса.Я бы мог себе, родная,Лодку-сказку смастерить,Но я в детстве ещё клялсяСтройных сосен не губить.Прилетел бы я, родная,Но летать мне тяжело,Потому что от рожденьяУ меня одно крыло.Но я чувствую, родная,Всё яснее с каждым днём,Как растёт крыло второеЗа моим другим плечом.1943
ГЛАЗА ДЕРЕВА
Когда Абрам-Гирш, столяр,Почуял свою кончину,Он вытянулся,Как доска на верстаке.Абрам-Гирш, столяр!Ты видел,Ты запомнил навсегдаСвод высокий и мудрый лес.И ещё ты помнишьКривое, горбатое дерево —Это оно дало топорищеОтточенному топору!И пошёл гулять топор,РубитьВековые сосны,КедрыИ нежный подлесокПод самый корень!Гляди, Абрам-Гирш, столяр:Четыре чёрных свечиУ твоего изголовья —Твои сожжённые сыновья!По Абрам-Гирш молчит,Он лежит, как доскаС двумя восковыми суками,Что были когда-тоГлазами дерева.1943