Читаем Собрание сочинений. Том 2 полностью

Все силы даже прилагая,признанья долго я прожду.Я жизни дружбу предлагаю,но предлагаю и вражду.Не по-мещански сокрушаясь,а у грядущего в долгусо многим я не соглашаюсьи согласиться не могу.Пускай не раз придется крутои скажут: «Лучше б помолчал…» —хочу я ссориться по крупнойи не хочу по мелочам.От силы собственной хмелею,смеюсь над спесью дутых слав,и, чтобы стать еще сильнее,я не скрываю, в чем я слаб.И для карьер неприменимойдорогой, обданной бедой,иду прямой, непримиримый,что означает – молодой.30–31 июля 1955<p>«Снова грустью повеяло…»</p>Снова грустью повеялов одиноком дому…Сколько ты понаверила,а зачем и кому!Для себя же обидная,ты сидишь у окна.Ты ничья не любимаяи ничья не жена.Не прошусь быть любовникоми дружить – не дружу,но с моим новым сборникомя к тебе прихожу.Ты опять придуряешься,в лжи меня обвинив:«Все, дружок, притворяешься,все играешь в наив…»Шутишь едко и ветрено.Я тебя не корю,только долго и медленнопапиросы курю.Говоришь: «Брось ты, Женечка,осуждающий взгляд».«Интересная женщина», —про тебя говорят.Мне тобою не веленозамечать твою грусть,и, в себе не уверенный,за тебя я боюсь.Но походкою крупноюсквозь рассветный галдежты выходишь на Трубную,Самотекой идешь.И глядишь ты не сумрачноот себя вдалеке,и взволнованно сумочкутеребишь ты в руке.Синева незатроганная.Солнца – хоть завались!И ручьи подсугробныена асфальт прорвались.Парень мчится на гоночном,почка сладко-кисла,и зима уже кончена,но еще не весна.1955<p>Последний мамонт</p>

Б. Пастернаку

Ступал он трудно по отрогунад ледовитою рекой.Их было раньше,                          гордых,                                      много,и был последний он такой.Не раз испробованный в буре,сегодня сдал он, как назло.Ему от стрел,                     торчащих в шкуре,внезапно стало тяжело.Он затрубить пытался слабо,чтоб эхо вздрогнуло вдали,но повалился с хрипом набок,и стрелы              глубже                         в бок вошли.Уже над шкурой кто-то трясся,и, занимаясь дележом,умело кто-то резал мясотяжелым каменным ножом.О, знали б люди эти если,что мамонт,                  грозен и суров,потомкам будет интереснейвсех исполнительных слонови что, испытанные в битве,когда он мчался напролом,еще не сдавшиеся бивнихраниться будут под стеклом!6 августа 1955<p>«Пришлось однажды туго…»</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное